– Никакой последовательности мы не видим, – сказал Тони. – Никакого общего рисунка. Но инциденты происходят вспышками. Вчера в Восточном Кенневике. Две драки и семейная ссора, встревожившая соседей. А позавчера в Западном Паско.

– Он бродит повсюду, – сказала я. Плохо. Если он бродит по всему городу, где же он держит Адама и Сэмюэля? – В какое время суток‑случаев насилия больше всего?

– После полуночи.

Я снова посмотрела на карту, считая про себя красные головки. Их меньше, чем думает дядюшка Майк. И, наверное, ни он, ни Тони не знают о семье, которая умерла во время контакта Дэниэла с Литтлтоном.

– Ты что‑нибудь узнала? – спросил он.

– На ТВ легче охотиться на маньяков, – мрачно ответила я.

– Мы имеем дело с маньяком?

Я пожала плечами и вспомнила лицо Литтлтона, когда он убивал ту женщину в отеле.

– Я так считаю. В некотором роде. Случаи насилия – это плохо, Тони, но этому чудовищу нравится убивать. И если он решит, что больше может не скрываться, начнется полная жуть. Что ты можешь сказать о маньяках?

– Не видел здесь ни одного, – сказал он. – Это не значит, что серийных убийств тут никогда не будет, но есть кое‑какие признаки, и мы их отслеживаем.

– Например?

– Большинство для практики начинают с. легкой добычи. «Вроде Дэниэла», подумала я.

– У меня друг в полиции Сиэтла. Он говорит, что весь департамент ожидает убийств. Три года подряд находят убитыми домашних животных. И теперь патрули усилены в местах, где есть население из группы риска: бездомные, бродяги, проститутки.

Я вздрогнула. Был ли Литтлтон убийцей до того, как стать колдуном и вампиром? Стал ли он сначала вампиром или колдуном? Был он злом или сделался злом? Впрочем, какая разница?

Кто‑то постучал в дверь. Тони открыл.

– Входите, сержант, – сказал он. – Мы закончили. Сержант, это Мерседес Томпсон. Мерси – сержант Уоэнс, наш дежурный по отделению. Это его кабинет.

Сержант Уоэнс худ и подтянут состарившаяся и более циничная версия молодого человека на свадебном фото. Он протянул руку, и я ее пожала. Он ненадолго задержал мою, разглядывая следы грязи, которую я никак не могу убрать из‑под ногтей.

– Мерседес Томпсон, – сказал он. – Я слышал, у вас прошлой ночью были неприятности. Надеюсь, без повторов?

Я кивнула.

– Думаю, они уже протрезвели, – сказала я со слабой улыбкой.

Он не улыбнулся в ответ.

– Тони говорит, у вас есть связи среди малого народа и вервольфов и вы готовы нам помочь.

– Если смогу, – подтвердила я. – Хотя я больше подготовлена к тому, чтобы чинить ваши машины, чем давать вам советы.

– Лучше оставайтесь хорошим механиком, – сказал сержант. Мои люди рискуют жизнью. Плохие советы мне не нужны.

– Она починила машину Сильвии, – вмешался Тони. Сильвия не только мать Гэбриэла, она диспетчер в участке. – Мерси очень хороший механик, и советы ее дельные.

На самом деле машину Сильвии починил Зи, но это неважно.

Сержант успокоился.

– Хорошо. Ладно. Посмотрим, что получится.

Мы уже вернулись в коридор, когда я остановилась.

– В чем дело? – спросил Тони.

– Убери булавки ночных инцидентов. Нам нужны только дневные, – сказала я. Само присутствие колдуна вызывает насилие. – Эта тварь бродит по ночам, но едва ли может разгуливать днем.

– Хорошо, – согласился Тони. – На это уйдет время.