– Вампиры. А с вами что?

– Вампиры, – ответила я. Усмешка на лице Наоми казалась неестественной, не вязалась с ее характером; впрочем, я недостаточно ее знала, чтобы утверждать наверняка.

Рейчел подтащила стул и села напротив нас с Наоми.

– Не срывайся на ней. Не забывай, она друг Стефана, Она не из них.

Наоми снова посмотрела в свою чашку, и я поняла, что до спокойствия ей очень далеко, она была за гранью страха, потому что самое плохое уже случилось и помочь ничем нельзя. Я узнала это выражение. Его мне часто приходилось видеть у вервольфов.

О том, что случилось, рассказала Рейчел.

– Когда вчера утром Стефан не вернулся, Джой, – это сокращенное от Джозефина, – решила уехать, пока можно. – Рейчел не пила свой кофе, только поворачивала чашку в руках. – Но после твоего ухода я услышала ее мотоцикл на подъездной дорожке. Спутать этот звук ни с чем невозможно. – Она выпустила чашку и вытерла руки о бедра. – Я дура. Надо было догадаться, особенно после Дэниэла. Но это была Джой.

– Джой здесь дольше всех, – сказала Наоми, когда стало ясно, что Рейчел закончила говорить. – Она уже была привязана к Стефану.

Заметив мое удивление, она объяснила:

– Это означает, что она была почти одной из них. Случилось все, кроме самой перемены. Чем дольше к моменту смерти они пробудут привязанными, тем больше шансов, что они восстанут из мертвых. Стефан терпелив, его подопечные почти всегда восстают. Он ждет годами, гораздо дольше, чем другие вампиры.

Она рассказывала мне все это, чтобы не продолжать свою историю.

– А Дэниэл?

Она кивнула.

– Да, он был привязан, но только чуть‑чуть. Это дано не всем. Он был слишком нов, чтобы не сомневаться в переходе. Настоящее чудо, что он выжил. Стефан ужасно рассердился. – Она отпила кофе и поморщилась. – Ненавижу холодный кофе. – Тем не менее, она опять пригубила. – Знаешь, Андре сделал это нарочно. Одна из их глупых игр в старшинство. Андре страшно ревновал Стефана, потому что Марсилия к нему благоволила, но в то же время любил Стефана, как брата. И поэтому в сердцах напал на одного из нас. Вампирам их овцы обычно безразличны.

– А что случилось с Джой? – спросила я.

– Она умерла, – сказала Наоми своей кофейной чашке.

– Навсегда, – добавила Рейчел. – Я думала, это она приехала. На ней был шлем, и она никому, даже Стефану, не позволяла прикасаться к своему мотоциклу. Когда я наконец поняла, что водитель ниже ее ростом, я попыталась убежать в дом.

– Она схватила тебя за руку? – предположила я. Догадаться нетрудно – такое кольцо синяков на руке!

Рейчел кивнула.

– И зажала мне рот, чтобы я не могла кричать. Потом подъехала машина, одна из машин семьи.

Как та, в которой накануне ездил Андре. Я иногда обихаживала их в счет платы семье. Любой бизнес в Тройном городе, если он не дочерняя компания при более мощной структуре, платит вампирам за «крышу». Так я впервые познакомилась со Стефаном. Он помог мне заменить плату наличными работой – в основном с его микроавтобусом, но иногда и с другими машинами семьи. Все это были мерседесы и БМВ, большие черные седаны с тонированными стеклами, именно такие, в каких ожидаешь увидеть вампиров.

– Они открыли багажник, и я подумала, что они засунут меня туда, но все было гораздо хуже. Там уже лежала Джой.

Она неожиданно вскочила и выбежала из комнаты. Я услышала, как ее вырвало.

– Они убили Джой и отрезали ей голову, чтобы она не могла стать одной из них. – Наоми говорила спокойно, но ей пришлось поставить кофе, чтобы не расплескать его.