– Благодарю вас, лорд Айверсли. Очень мило, что вы это заметили. – Кэтрин стрельнула глазами в сторону Сидни. – Некоторые мужчины не одобряют мой выбор цвета.

Сидни вспыхнул:

– Вероятно, другие мужчины заняты более важными делами, чем льстить дамам.

Стоявшая за спиной Алека миссис Меривейл сурово посмотрела на Кэтрин, затем на Сидни.

– Важными делами? Надеюсь, вы сейчас говорите не о поэзии. Мода гораздо важнее каких то дурацких стихов.

Сидни пристально посмотрел Кэтрин в лицо:

– Надеюсь, ты так не думаешь, Кит?

– Разумеется, нет. Однако боюсь, что это ничего не изменит. – Кэтрин одарила Алека сияющей улыбкой. – Я только что объяснила сэру Сидни, что сегодня не могу посетить клуб любителей поэзии.

– Я буду чувствовать себя потерянным без тебя, – проговорил Сидни, напрочь игнорируя Алека. – И людям покажется странным, что я посвящаю поэму самой главной женщине в моей жизни, а она не соизволила прийти.

– Ты хочешь сказать, что твоей мамы там не будет? – сладким голосом спросила Кэтрин.

Выражение боли, отразившееся на лице Сидни, заставило ее прикусить язык и мысленно обругать себя.

– Я не говорил маме об этом. Я хотел быть там с тобой.

Кэтрин удивленно взглянула на Синди. Неужто и в самом деле он предпочел ее своей матери? Нет, скорее всего он полагал, что таким образом сможет заставить ее изменить мнение в отношении Кэтрин и ее вульгарной семьи.

– Мисс Меривейл, – раздался с порога голос Алека, – если мы не выедем сейчас, парк окажется слишком переполненным экипажами.

Кэтрин мысленно поблагодарила графа за вмешательство и сказала, обращаясь к Сидни:

– Я должна идти.

– Должна? – Немая мольба, отразившаяся на лице Сидни, заставила Кэтрин внутренне сжаться. Не излишне ли она жестока с ним?

«Мама не понимает, к чему такая поспешность…» Кэтрин решительно расправила плечи. Иногда необходимо потребовать то, что ты заслуживаешь. А она, Кэтрин, заслуживает Сидни после стольких лет ожидания.

– Боюсь, что должна.

– Могу ли я подъехать этим вечером, чтобы рассказать тебе, как все прошло? – с надеждой в голосе спросил Сидни.

Кэтрин автоматически протянула руку и сжала его ладонь.

– Если пожелаешь.

– Я провожу вас, – защебетала миссис Меривейл.

Сидни постоял немного в нерешительности, затем, осознав, вероятно, что надеяться на что либо бессмысленно, поклонился и пробормотал:

– До свидания, Кэтрин.

Не сказав ни слова Алеку, он прошел вместе с миссис Меривейл мимо него к выходу.

– До свидания, Ловелас! – бросил вслед ему граф. – Желаю получить удовольствие от поэтических чтений!

Кэтрин сурово взглянула на Алека:

– Нужно ли сыпать соль на рану? – Она натянула на руку вторую перчатку. – Бедняга и без того сильно расстроен.

– И неудивительно, – проговорил Алек, подходя к Кэтрин ближе. – Ему предстоит провести этот солнечный день в душном зале, в то время как мы будем прогуливаться верхом.

Кэтрин виновато закусила нижнюю губу, неожиданно почувствовав угрызения совести.

В дверях снова появилась миссис Меривейл.

– Кэтрин любит ездить верхом. Дома мне часто приходится кого то посылать за ней, чтобы вернуть с прогулки.

Алек с явным одобрением посмотрел на Кэтрин.

– В таком случае вы не станете возражать, если мы поедем в Сент Джеймс парк, а не в Роттен роу. Там приятнее, и он не до такой степени переполнен в это время года.

– О, Кэтрин любит всякие парки! – Миссис Меривейл строго посмотрела на дочь. – Скажи его сиятельству, что ты любишь парки, дорогая!

После того как накануне утром мама прочитала целую лекцию о том, насколько ей повезло, что на нее обратил внимание столь высокородный человек, как граф Айверсли, у Кэтрин не было настроения затевать перепалку.