Ее щеки вспыхнули румянцем.

– Где Селин?

– Еще спит. Она провела тревожную ночь. – Он вошел в комнату. – Надень на себя что нибудь, Вэр. Мы должны с тобой поговорить, и ясно, Tea будет неловко от твоей наготы.

Вэр, подобрав с пола свою одежду, быстро натянул ее на себя.

– Так какой план?

Кадар опустился в кресло, вытянув ноги.

– Я надеялся, что у тебя появились какие нибудь идеи. В конце концов, ведь ты же у нас воин. Решать следует быстро. Синан скоро потеряет терпение, раз я решил не развлекать его больше. Он совершенно непредсказуем, когда не получает того, что хочет.

– Сколько у нас времени?

– Возможно, мне удастся сдерживать его еще несколько дней.

– Сможешь ли ты продержаться столько времени, сколько понадобится мне, чтобы привести Абдула и мой отряд с границы?

Кадар склонил голову, раздумывая над словами Вэра:

– Три дня туда, три дня обратно. Это возможно.

– Не говори мне о возможностях. Мне нужно знать точно.

– Я смогу это сделать. – Его губы чуть скривились в печальной улыбке. – Хотя Селин может и не одобрить мои методы. Ты поедешь сразу же?

– Как стемнеет.

– Нет, – вмешалась Tea. – Мне это не нравится. Как он сможет пробраться мимо Кемала?

– Очень осторожно, – ответил Кадар. – Один всадник пронырнет, если провести отвлекающий маневр. – Он пожал плечами. – Это я беру на себя. Думаю, справлюсь. Солдаты Кемала, должно быть, очень нервничают сейчас. – Он прищелкнул пальцами. – Барабаны смерти. Они уже однажды сослужили нам службу, напугав Кемала и его воинов. Я возьму нескольких людей Синана и…

– Это слишком опасно. – Они ее не слушают, поняла Tea. Она обернула вокруг себя одеяло и встала. – Даже если ты минуешь Кемала, а тамплиеры? Может быть, сейчас вся страна охвачена огнем сражений..

– Если это так, то тем более мы окажемся совершенно беспомощными без моего отряда. – Вэр подошел к умывальнику и плеснул себе воды в лицо. – Это наша единственная надежда.

– Но ты слишком слаб. Еще два дня назад ты лежал почти мертвый.

Он улыбнулся.

– Разве я не доказал тебе свою силу?

– Прекрати распускать хвост, как павлин, и послушай меня. Такая скачка погубит тебя.

– У меня повреждена голова, а не тело. Я по прежнему вынослив. – Он подошел к ней. – Не спорь и подумай. Я воин. Я могу сделать это. Мои люди слушаются только моих приказов, и только я поведу их на битву, и ты это знаешь.

Ей нечего было возразить.

– Я не хочу… – Она замолчала, а затем запальчиво произнесла: – Ты ко мне вернешься. И на этот раз уж, пожалуйста, не с разбитой своей глупой головой и не с мечом в животе. Ты меня слышишь?

– Конечно. – Он нежно провел по ее щеке согнутыми пальцами. – Ты знал более ласковые слова при прощании, Кадар?

– Все самые нежные слова я скажу тебе, только когда вернешься живой и невредимый. – Она заговорила спокойнее: – И это в последний раз я остаюсь в стороне. В следующий раз, когда ты пойдешь на битву, я буду рядом.

– Когда мы доберемся до Шотландии, – пообещал он, едва прикасаясь губами к ее щеке. – Тогда я буду сидеть дома и вышивать, а ты – сражаться на войне. Вот видишь, на этот раз я шучу, а ты даже не улыбнулась.

– Это не смешно. – Она с возмущением заметила выражение его лица, горевшее нетерпеливым ожиданием. – Тебе это нравится! Ты сам хочешь идти туда!

– Что я могу сказать? Я то, что я есть. Я устал от своей беспомощности и рад, что могу что то сделать, что может помочь нам всем.