В дверь ударили мечи стальные,

 И на паперти раздался крик:

 «Клара здесь!..» Она трепещет в страхе,

 Смерти ждут и молятся монахи.

 В сонме грозных рыцарей своих

 Это граф Мональд — ее жених.

 За стенами недоступных башен,

 С шайкою разбойничьей, злодей,

 Не боясь ни Бога, ни людей,

 Жил, как зверь лесной, могуч и страшен.

 Дверь сломали, ворвались толпой

 В Божий храм. Как в туче под грозой

 Бьется голубь белыми крылами, —

 Так, припав лицом к ногам Христа,

 Обняла подножие креста

 Клара в страхе бледными руками.

 И к Франциску бросился с мечом

 В гневе граф Мональд. Но с ясным ликом

 И высоко поднятым крестом

 Он стоял в смирении великом.

 Был ли граф виденьем поражен,

 Содрогнулась ли душа злодея,

Только в жизни первый раз смущен,

 Пред врагом он отступил, бледнея.

 И в глаза ему, как брату брат,

 Подойдя, взглянул Франциск смиренный,

 Состраданьем к грешнику объят.

 Рыцарь на колени стал. Блаженный,

 Наклонившись, тихо говорит:

 «Брат, молись: Господь тебя простит».

 V В ЛЕСУ

 На заре, когда в лесу глухом

 Он стоял коленопреклоненный,

 Всей душой в молитву погруженный,

 С неподвижным радостным лицом, —

 Птицы на плечо к нему слетали,

 О заботах маленьких своих

 На ухо Франциску щебетали…

 И внимательно он слушал их,

 И склонив главу, на лепет нежный

 Отвечал улыбкой безмятежной.

 Иногда кузнечик полевой

 На руку к нему тихонько сядет,

 И его приветствует святой

 И по спинке изумрудной гладит.

 И поет кузнечик веселей,

 Как ему под солнцем лучезарным

 Сладко жить в безмолвии полей;

 Он поет и смотрит благодарным

 Взглядом золотых своих очей…

 VI ЗАЙЧИК

 Раз, когда он жил в глухих лесах,

 Пойманного в сеть из дикой чащи

 Зайчика принес ему монах.

 И сперва испуганный, дрожащий,

 Спрятался он в темный уголок,

 Но привет блаженного услышал:

 «Здравствуй, братец, серенький зверек!»

 И тотчас к нему с доверьем вышел.

 «Что же ты боишься? Подойди!..»

 И подобно кролику ручному,

 Зайчик прыгнул на руки святому

 И головку спрятал на груди…

«У тебя, — Франциск промолвил, — зорки

 Очи. Как же ты попался в сеть?

 Видно выбежал из темной норки,

 Чтоб на первый луч румяной зорьки

 Сквозь густую зелень посмотреть?..

 Хорошо тебе в тени древесной:

 Проживешь ты, горя не узнав,

 Умываешься росой небесной,

 Ешь коренья сладких сочных трав…»

 Он пушистый мех его ласкает

 И потом тихонько на порог

 Маленького гостя опускает:

 «С Богом, в лес» — но ласковый зверек

 В лес уже не хочет: вспрыгнул снова,

 Скрыв головку на груди святого;

 И Франциск сказал ему: «Смотри, —

 Уж потух вечерний свет зари…

 На молитву мне пора!» Глазами

 Умными взглянул в последний раз

 Братец-зайчик, слушаясь тотчас,

 Скрылся под зелеными ветвями.