Dam: «У меня чёрные мысли, Ева. Но страшнее всего то, что они меня больше не пугают. Я говорю себе, что это слабость, но знаешь, мне, кажется, уже и на это наплевать».

Evа: «Дамиен, пожалуйста, перестань! Ты меня пугаешь!»

Dam: «Я не нарочно, честное слово. Мне некому об этом сказать. Ни одной живой души вокруг, ты понимаешь?»

Ох, как же хорошо я его понимаю. Плачу, глядя на голубой экран своего телефона и не зная, как и что правильно отвечать. Ведь ему плохо, это же очевидно: моему Дамиену плохо!

Dam: «Если бы мы могли встретиться… Хотя бы раз, Ева? Помнишь, как раньше? Только ты и я, и никого больше?»

Evа: «Ты не трезв, завтра пожалеешь, о том, чего просишь».

Dam: «Жалеть придётся в любом случае».

Спустя минуту:

Dam: «Давай встретимся?»

Мои руки дрожат. Да что там! Всё во мне, что есть, трясётся в нервном треморе. Он хочет ВСТРЕТИТЬСЯ! Увидеться, поговорить наедине.

И только я успеваю набрать своё почти согласие: «Где?», Вейран входит в спальню и, соблазнительно улыбнувшись, укладывается рядом. Я знаю, чего он хочет, и пока позволяю брать то, что обязана ему давать, думаю о необходимости как можно быстрее ответить Дамиену. Его сообщение о «чёрных мыслях» поселило в душе тревогу. Мне страшно не потому, что я доверчива, а потому, что слишком хорошо знаю, каково ему. Знаю, потому что сама пережила это раньше. Не так давно.

Глава 7. Давай сбежим на остров?

Это та же кофейня, где мы впервые встретились, будучи взрослыми. Здесь мы играли взглядами в «пинг-понг», здесь впервые почувствовали притяжение. И влечение тоже.

И теперь тоже вечер, как тогда, только более поздний, и вместо запавшего в мою душу лилового зарева — серое небо и извечный дождь. Вдали едва различимый тёмный залив, гор не видно из-за мглы мороси, зато на дороге прямо под нами, на три этажа ниже, мелькают проезжающие авто, и путешественники с чемоданами и раскрытыми зонтами.

Дамиен постарался хорошо выглядеть — на нём красивый модный пиджак тёмно-синего цвета и такая же рубашка. Он встаёт, увидев меня, и я могу сказать, что его тёмные джинсы прекрасно сочетаются с туфлями, как и в прошлый раз непростительно дорогими на вид.

Я тоже сделала сегодня исключение — надела платье, и так совпало, что оно идеально соответствует оттенку его рубашки.

Дамиен легонько приобнимает меня и целует в щёку, как и положено родственникам. Или «бывшим»?

Он гладко выбрит, от него сногсшибательно пахнет. И он нервничает, поэтому, очевидно, начал без меня — на столе бокал с алкоголем. Не знала, что его продают в Старбаксе.

— Давай выпьем вина? — предлагает.

— С каких пор здесь водится вино?

— Считай, мы у них — vip-клиенты! — улыбается.

Официант приносит нам вино, бокалы и блюда, каких я сроду не видела в этой кофейне.

— И всё-таки, откуда здесь спиртное и ресторанные блюда?

— Я же уже сказал! — подмигивает.

На моём лице, очевидно, пропечатывается недовольство, потому что Дамиен тут же сдаётся:

— Мы здесь снимали эпизод пару дней назад, ребята меня знают и разрешили заказать еду в другом месте. Я сказал им, что именно этот столик, это окно и этот вид имеют решающее значение в моём сегодняшнем деле, а еда нужна человеческая. Они просто сделали для нас исключение.

Дамиен наполняет наши бокалы, а я считаю нужным заметить:

— Вино я люблю, но тебе, по-моему, уже достаточно.

Он поднимает бровь и с ухмылкой отвечает:

— Тебе не идёт быть строгой мамочкой!

Через секунду, словно его осенила глубокая мысль, добавляет:

— А-а! Я понял! Это ТАК ваши роли распределились? Ты командуешь?

Дамиен пытается «юморить», но у него плохо это выходит: в натянутой усмешке, в сжатых губах слишком отчётливо проявляется напряжение.