Согрев руки, доверилась своим внутренним ощущения. В ответ откуда-то из глубины толкнулись спящие запретные знания, которые жили во мне всё время, но я не позволяла выйти им наружу – они запечатаны строгим наказом родителей. Я боялась, и вытянуть их оказалось не так уж легко. И как бы мне не сделать хуже, как это вышло с Дрио.

Мортон дышал глубоко и ровно, прислушиваясь к каждому шороху. Но не торопил и не мешал. Нет, не выйдет ничего. Но если откажусь, то Амгерр может разозлиться, и гнев в его голосе, когда он говорил о том, что расправится со всеми, толкал меня поторапливаться. Я подняла непомерно отяжелевшие руки, держа чуть на расстоянии от его затылка, и моё тело тут же налилось свинцом. Я чувствовала его звенящее напряжение, нетерпение и что-то ещё, что засело глубоко внутри, что-то сильное, мощное, тягучее. Моё сердце, затрепетав, ударилось в самом горле и ухнуло куда-то вниз живота. Я сухо сглотнула, быстро облизав губы, веки отяжелели, и я невольно прикрыла ресницы. Я будто опьянела, плавая в горячем обволакивающем тумане неизвестного мне чувства, едва не подкашиваясь, как же это было… хорошо?! «Боги, это не то что мне нужно!» – мелькнула мысль и угасла в охватившем меня водовороте, а следом меня потянуло к этому мужчине с неизбежной силой, разжигая острое желание скорее раствориться, утонуть, отдаться. Я испуганно распахнула глаза. Амгерр жёстче вжал пальцы в резной подлокотник, а мне невыносимо захотелось коснуться его плеч, и это желание испугало меня ещё больше, чем близость мужчины. Стало вдруг и холодно, и жарко, меня штормило, озноб скользил по телу, когда как внешне воздух давил со всех сторон. Руки и ноги будто застыли в магме, а кровь жидким сплавом пролилась вниз живота чем-то приятным, расползшимся по бёдрам, вынуждая все мышцы сжиматься. «О, Богиня, нужно это немедленно прекратить!» Только успела подумать, как Амгерр задышал часто и шумно, его грудь начала вздыматься и опадать в тяжёлом вдохе, он схватился за подлокотники и рванулся вперёд. Крутанулся вокруг кресла так резко, что я едва успела одёрнуть от него руки, неловко вскинув. Мортон тут же перехватил запястье и силой дёрнул меня к себе, что я едва не ударилась о его каменное тело, ощущая, как его рука настолько горячая, что жгло, как клеймо.

Глаза Мортона яростно сузились под сведёнными на переносице разлётами бровей, горел какой-то звериный огонь, его черты стали резче, он пронизал меня потемневшим взглядом так остро и хищно, что у меня подогнулись ноги, а по спине пополз холод. Жёсткая хватка не позволила осесть на пол.

– Что ты себе позволяешь?! – глухо прошипел сквозь зубы.

– Я… я… – задохнулась, не зная, что ответить, – я ничего не делала, отпустите, мне больно, – прошипела, всё же обида кольнула иглой, и на глаза проступили слёзы. Его лицо устрашало, но почти разъярённый взгляд меня пугал куда больше – столько гнева и презрения я никогда ещё не видела.

Грудь Амгерра яростно вздымалась, по скуле прошлась мелкая судорога, вены на шее вздулись. Меня трясло от того, что он так близко от меня, настолько, что распалённое дыхание скользило по моей щеке разогретым воском.

– Пожалуйста… – прошептала всхлипывая.

Ярость в его глазах постепенно стала угасать. Он тяжело выдохнул, кажется, приходя в себя, а следом выпустил, чуть оттолкнув. Амгерр отступил, сглатывая так сухо, что его кадык резко дёрнулся по горлу.