Глава 5

Обиртон, родитель замков близнецов, показался из-за сосновой чащи, утопая в утренней туманной дымке, подсвеченный золотыми лучами, что тянулись от горизонта. Я был редким его гостем, хотя, признать, появляться в нём хотел бы чаще. Подогнал жеребца – мой отряд уже свободно въехал в раскрывшиеся перед нами ворота, но не успел я появиться во дворе отцовского замка, как в суете ощутил неприязненный взгляд. Нашёл глазами мужской силуэт, стоявший в тени перехода, и тоже смотрел неотрывно, спешиваясь со своего жеребца.

– Я предупрежу его величество о вашем приезде, – поклонился молодой слуга и отошёл в сторону, поспешив в замок.

Сняв дорожные перчатки, я направился к крылу замка. Рисальд покинул своё место и двинулся мне навстречу.

Я до скрежета зубов стиснул челюсти: сегодня мне было особо паршиво, почти ночь без сна и дорога до Обиртона сделали своё дело, и, что говорить, появление Рисальда добавили ложку дёгтя и без того скверное самочувствие. Но мне к тому не привыкать. Судьба всегда была ко мне несправедлива, и если в ней и было где-то дно, то сейчас, кажется, я его достиг.

Лицо брата исказило презрение – Рисальд не скрывал его никогда.

Перейдя двор, я поднялся по ступеням. Мои шаги раздавались по каменному переходу и резко оборвались, когда я остановился напротив брата. Находясь в шаге, я ощущал смрад его злобы, когда он вперился в мои смеющиеся глаза. Моё появление его раздражало, но мне плевать на него и ту его лютую неприязнь ко мне. Отцу нездоровилось. Он держал ещё власть основательно, но кто знает, что может случиться завтра? Если его не станет, то моя и без того шаткая жизнь расколется вдребезги.

– Какого тёмного ты припёрся, Мортон? – с ненавистью выпалил он вместо приветствия.

У меня было не то самочувствие, чтобы бодаться с ним поутру, да и, признать, лень. У Рисальда преимущество, которым он без зазрения совести пользовался. Пусть моя мать была не знатных кровей, но я родился первым, с разницей с ним в несколько лет.

– Я тоже тебе рад, Рисальд. Ты мог бы не утруждаться встречать меня, я не просил тебя о том, – ответил равнодушно, бросая взгляд на пустующий внутренний двор.

Наверняка королева тоже вышла, как только узнала, что я еду сюда.

Брат скривил рот, прожёвывая сказанное.

– Ты же прекрасно знаешь, что здесь ты нежеланный гость. Сидел бы в Урелтоне и не высовывался.

– Что именно мне делать, я сам решу. Я приехал не к тебе, а к отцу, – обошёл его стороной, но он перехватил меня за плечо, останавливая, повернул голову.

– Из-за тебя у нас неприятности, а ты намеренно пытаешься обратить на себя внимание?

– Что-то ещё хочешь сказать? – усмехнулся, его выпады всегда меня забавляли.

Рисальд сузил глаза, кипятясь ещё больше, и сейчас этим сильно походил на свою мать.

– Если нет, то отойди, – дёрнул руку из хватки, зашагал дальше по направлению покоев отца, затылком ощущая пристальный взгляд.

Рисальд будто чуял, что я собрался к отцу, тоже приехал. Слишком частым он стал гостем Обиртона.

Минув переход, я поднялся по лестнице, той самой, которой пользуюсь столько, сколько себя помню, обходя главный зал стороной. Привычка скрываться заложена с тринадцати лет, с того мига, как проклятие настигло меня.

Прежде чем войти, я стянул повязку с лица – перед отцом я мог показываться и таким, он настаивал не прятаться от него.

В помещении витал сквозняк, что залетал из распахнутых настежь окон, за которым раскинулись лесистые холмы и где-то у подножия – город.