Держа прямую осанку, она вышла из покоев, бросив на меня ледяной взгляд.

– Так ты говоришь – горианка? – вернулся отец к разговору, как только двери затворились. – И она может воздействовать на чары?

Я снова опустился в кресло. Насчёт её способностей я убедился ещё вчера. От воспоминаний о том по телу прошла горячая дрожь.

– Она утверждает, что ничего не может, но это не так.

– Расскажи мне о ней, – просил отец, заинтересовавшись всерьёз.

Я качнул головой, сказать о том, что она обычная девушка с улицы из глухой деревни было бы сейчас неблагоразумно.

– Я расскажу тебе подробней чуть позже, мне ещё нужно кое в чём убедиться.

Отец не спускал с меня внимательного взгляда, в серых глазах бушевал интерес.

– Сложное у нас сейчас время, Мортон. И я думаю, что нам нужно задуматься о том, чтобы объединиться с горианцами.

Отец не раз о том заговаривал, но вражда с ними длится не одно столетие, а соседние кланы устраивают с ними периодические стычки, у некоторых из них до сих пор не сведены кровные счёты.

– Никто не пойдёт на это, отец, и я тоже. И ты знаешь почему. Какую подлянку тогда от них ждать?

Отец свёл брови, постучав пальцами по подлокотнику.

– Неизвестно, остановило ли проклятие свой ход и не поползло ли дальше от нас и на Антхальские земли, на народ, – продолжил король. – Как бы оно не выкосило всех, не выродило каждого, в ком есть кровь древнего рода антхалов.

– Нам нужно найти источник, откуда пролилось оно, где эта чаша? – вопрос, мучавший меня уже несколько лет.

– Скоро уже станет невозможным скрывать это, – согласился король, – если мы не сможем освободиться от разрушающей магии, к престолу выйдет даже не Рисальд, а Эйтхон. Они копают подо мной яму, сдерживать их становится всё труднее.

Эйтхон – средний брат после Вальтора, сидевший в замке Эмбурт. Взгляд отца сделался острее, и я видел, как за подобными разговорами его недуг будто отступал, и Вальтор становился прежним: всесильным и могущественным, и никакое проклятие его не могло тронуть.

– Я расплету этот клубок, обещаю. Не успеет пройти солнце по небосклону полный круг. Я хочу, чтобы ты остался жив и ещё правил долгие годы, рано ты собрался в плаванье, отец. Король Антхалии.

Он долго смотрел на меня, на его лице сменялись смятение, восхищение и надежда.

– Тебе нужно думать о себе, сын, – вдруг устало ответил он, сжав подлокотник, спокойно, с невозмутимостью посмотрел на меня, пряча глубоко свои чувства, как и положено истинному королю. Но вдруг чуть склонил голову и заинтересованно посмотрел на меня.

– А что насчёт Реднайры?

Мне осталось только возвести глаза к потолку. А ведь стоило ожидать, что отец заговорит об этом, да ещё в самый неподходящий момент.

– Опять ты про неё? – отвернулся, глянув на свиток.

Вальтор, проследив за моим взглядом, взял его в руки и вручил мне. Её отец в который раз шлёт письмо. Реднайру я видел всего однажды и то смутно помнил о том – это было до проклятия. Тонкая, белокурая, с большими в пол-лица грустными глазами.

– Да. И не перестану тебе о том твердить. Она выросла истинной айтари.

– У Реднайра корни горианки, – ответил так, будто это клеймо, хоть её дед истинный варлог.

– В том и дело, у неё крепкие корни, мало того, что горианка, так ещё носительница крови варлогов-друидов. Она несёт благословение древних богов и сможет обойти тёмные путы и родить здоровых наследников.

Я слышал об этом, но всё равно не видел в том ничего хорошего.