Пребывая в полном смятении, я провалился в сон. Но едва сомкнул глаза, ощутил, как густой холодный туман наползает на тело, и в нём чудилось лёгкое касание горячих нежных ладоней. Они заскользили по коже на груди, лаская, женские пальчики обвели ключицу и вновь вернулись на грудь. Мягкие волны волос прильнули к телу потоком, обдавая кожу прохладным шёлком, а следом чьи-то губы обожгли горячим неровным дыханием мои губы, вызывая в теле волну возбуждения. Обхватив упругие ягодицы под тонкой тканью сорочки, я сжал их крепко, прижав девушку к себе плотнее, приоткрыл отяжелевшие веки, проваливаясь в густую тенистую зелень. Её смеющиеся глаза и блуждающая улыбка на губах притягивали взгляд и манили коснуться их, припасть в жадном поцелуе, испить. Я одержимо потянулся к ней, немедленно желая завладеть ею тут же, но Грез тихо засмеялась и уклонилась.

– Ты такой нетерпеливый, но не так быстро, Мортон. Я сделаю всё, что ты захочешь, только сперва… избавься от проклятия, – шепнула на ухо и опустила ладонь ещё ниже, ощутимо обжигая, до темноты в глазах, едва коснувшись тугого напряжения, едва обхватывая…

Из моего горла вырвался хриплый стон. Рванулся вперёд, чтобы сгрести её в охапку, опрокинуть на постель и взять…

Вздрогнув всем телом, я проснулся.

Утренний свет ударил по глазам и заставил вновь сомкнуть веки. Оставаясь на месте, дышал глубоко и часто, слыша грохот сердца, ощущал, как по телу носился колючий жар, а вся кровь приливала к паху, причиняя едва ли не боль. Сел в постели рывком, пронизывая волосы пальцами, вытер с шеи проступивший пот. Очнувшись от наваждения, сглотнул сухость, поднялся и прошёл к кувшину с водой. Подхватив его, надолго прильнул к горлу, делал жадные глотки, чтобы хоть как-то остудить пыл. Оторвался и, развернувшись, с вспыхнувшей яростью рассадил кувшин об пол. В ушах зашумело, и потемнело в глазах.

– Проклятая ведьма, – прорычал сквозь зубы.

Глава 6

Весь следующий день, как только я проснулась разбитая и в плохом самочувствии, прошёл как на иголках, хорошо, что я могла погрузиться в работу и не думать о встречи с Амгерром, потому вечером я ввалилась в комнату смертельно уставшей. Едва только рухнула на постель, уснула мгновенно, видимо, сказалась вчерашняя бессонная ночь.

На следующий день я чувствовала себя немного бодрее. В этот раз мне поручили чистить ковры. Разувшись и затолкнув подол юбки за пояс, я с усердием принялась трудиться, со всем старанием елозила по ковру, натирая ворс. Приходилось прикладывать усилия, и на переживания мне некогда было отвлекаться, хотя каждый раз, как только кто-то из прачек появлялась во дворе, чтобы вывесить бельё или вылить воду, сердце замирало в ожидании, что меня снова позовут к Мортону. Нет, ещё одной встречи с ним я не вынесу. Не смогу.

Но, не успев отмыть первый ковёр, с трудом повесив его на ограду сушиться, краем уха я услышала разговор служанок – тех самых, что спорили о том, чья очередь нести завтрак господину. Оказывается, зря я волновалась, Амгерр не в замке – покинул его ещё вчерашним утром. Это известие внесло ещё больше смятения и даже огорчило. С одной стороны, я была рада, что меня он не призовёт к себе по крайней мере до завтрашнего дня, но с другой – каждый день на счету, я до сих пор не знала, что с Марсу, как он? Эти мысли разрывали меня на части и вынуждали страдать от бессилия.

Вконец растерянная и помрачневшая, я вернулась к чистке очередного ковра и не заметила, как приблизился обед. Я едва могла проглотить три ложки овсяной каши с кусочками ароматного мяса. Второй день прачки вели себя тихо и даже перестали шушукаться и подсмеиваться за спиной. Тисса больше не колола взглядом и не выпускала злые словечки, смотрела на меня холодным взглядом и молчала. Неужели боится, что я стану болтать о её ночных похождения? Но издёвки с её стороны прекратились.