Опомнившись, смогла перевести дыхание, поправить юбку, сдёргивая подол на открывшееся щиколотки, пригладила разметавшиеся волосы, чувствуя себя, мягко сказать, не в своей тарелке, сидя в постели Амгерра. Да и, собственно, почему я здесь? Встрепенулась и поспешила подняться, Мортон не мешал, но и не отошёл, наблюдая за мной. Я пошатнулась от резкого головокружения. Мужская рука успела придержать меня за спину.

– Думаю, тебе нужно ещё отдохнуть, – настоял он.

Я не могла поверить – он что, заботится? Или я что-то не понимаю? То прогоняет, то беспокоится, то угрожает расправой. И вообще, кто меня сюда принёс? Я вспомнила, что слышала в обмороке голос господина, но не привиделось ли мне? Не может же быть, чтобы Амгерр вынес меня прямо из прачечной? Или может? Мои щёки налились жаром, мне стало душно.

– Нет, я не хочу оставаться, – бросив быстрый взгляд, ответила, отчеканив каждое слово, стараясь, чтобы голос не дрогнул, но сердце против воли потяжелело от собственных слов и неверия, что я могу быть свободной.

Сжимая складки платья в дрожащих пальцах, смотрела на его шею, как дрожит от пульсации вена, на впадину между ключицами, видневшуюся в разрезе туники, чувствуя запах и жар сильного здорового тела, как он глубоко дышит. Не поднимала взгляда, опасаясь увидеть то, от чего у меня заплетается язык и слабеют колени. Амгерр не спешил выпускать, медленно склонился, приблизив своё лицо к моему, надавив на поясницу рукой чуть сильнее, так что я через ткань рубахи чувствовала жар его ладони, поддерживающей спину широким обхватом. Вдохнул глубоко. В голову вновь ударила кровь, зашумело в ушах. Я сглотнула.

– Всё, что обещал – я исполню, – произнёс гипнотизирующим шёпотом, – ты получишь свободу, и сегодня твой сын будет рядом с тобой. – Я вздрогнула, когда Мортон назвал Марсу моим сыном. – Ты получишь вознаграждение, – его дыхание касалось моей щеки, лаская кожу, вызывая мурашки. Я старалась не дрожать, но это было так тяжело для меня сейчас! – Тебя проводят за границы Ториона и всей Антхалии, никто тебя не найдёт. Даже я, – краем глаза уловила, что он улыбнулся, но как-то странно, невесело.

Светлая Мать, и почему это слышать так тяжело? Я все же взглянула на него, повернув голову. И лучше бы этого не делала! Наши губы встретились, а дыхания на миг сплелись. Насыщенно серые глаза вспыхнули серебром вокруг зрачков. Мортон сглотнул, быстро облизав сухие губы кончиком языка, делая их влажными, такими привлекательными, призывающими коснуться их губами, манили, как и прошлый раз, попробовать на вкус. По телу прошлась волна горячей дрожи и опустилась вниз живота, делая моё тело вялым и мягким. Лицо заполыхало.

Да что же это такое?! Я оторвала взгляд от его блестевших влажно губ, резко отвернулась, вдыхая шумно, вырвалась из хватки, убирая его крепкую руку от себя – она стала заметно жёстче. Мортон меня не стал держать, позволив высвободиться, гипнотизируя сверкающим и задумчивым взглядом, перестал ухмыляться.

Он отступил и направился к камину. Видеть его без следов проклятия было непривычно и чуждо, но вместе с тем до безумия волнительно. Теперь он может показываться на людях, и все женщину будут млеть при виде его. В этом я не сомневалась.

– Возвращайся к себе и жди. Скоро за тобой придут, Грез.

Слова, будто груда камней, обрушились на меня, особенно моё имя, которое он произносил с особой вкрадчивостью. Я качнулась, дёрнувшись в его сторону, чтобы сказать слова благодарности, чтобы хоть что-то сказать! Но остановилась, сжав губы и кулаки. Ему это не нужно, теперь в какой-то степени он тоже свободен. Нашла свою обувь, что лежала рядом с кроватью. Он что, меня сам разувал? Лицо ещё сильнее заполыхало, а в груди такое ненастье, что хоть плачь. Нацепив башмаки, развернулась и пошла прочь из покоев, пригнув голову.