|
- Разве ты сделан из камня? - Ни в коей мере. - Разве у тебя нет глаз, чтобы видеть? Я посмотрел на Елену. Смысл ее слов был ясен - на губах играла обольстительная улыбка, во взгляде светилось обещание. Я решил согласиться, но таким образом, чтобы она не принимала меня за глупца. Я всегда готов развлечься с хорошенькой женщиной - а Елена, безусловно, являлась таковой, - но даю понять, что умею распознавать кокетство. Было забавно видеть ее изумление, когда она услышала мой вопрос: - Ты имеешь в виду, что разрешишь называть тебя по имени? Елена ответила достаточно быстро: - Это в будущем. Ты не должен торопить события. Признаюсь, что ты интересуешь меня, и разве я не снизошла до просьбы к тебе об одолжении? Видишь - я говорю с тобой откровенно. Но тебе не следует ожидать слишком многого - сейчас. Я улыбнулся: - Как тебе будет угодно, госпожа. Что до твоей просьбы, то я согласен. К завтрашнему утру я подготовлю документы - твое жертвоприношение будет проводить жрец Гефеста. А что касается остального, я готов ждать. Елена быстро схватила меня за руку: - Ты настоящий мужчина, Идей! Можешь не сомневаться - я это запомню. Тот, кто удовлетворяет Елену, никогда не раскаивается. - Да ну? А как же Менелай? С моей стороны это было глупо, но слова вылетели прежде, чем я осознал, что говорю. Я ожидал вспышки гнева и немного отодвинулся, словно опасаясь физической расправы. Но мое замечание позабавило Елену - на ее губах мелькнула улыбка, а глаза весело блеснули. - Менелай не удовлетворял меня. Он всего лишь был моим мужем. Крепко сжав мою руку, она быстро повернулась и вышла, раньше чем я успел произнести хоть слово. Я медленно собрал пергаменты, чтобы вернуть их на полки, думая о том, что моя должность вестника оказалась куда более чреватой развлечениями, чем я ожидал. Глава 3 В ДОМЕ ПАРИСА Поздно вечером, когда мой друг Кисеей пришел ко мне в комнату поговорить о сегодняшних событиях, я рассказал ему о встрече с Еленой. По ею лицу я видел, что он сомневается в правдивости моего повествования, но в конце концов мне удалось его убедить. Удивлению Киссея не было границ. - Значит, ты привлек саму Елену! Счастливчик Идей! - Слушая тебя, Кисеей, - отозвался я, - можно подумать, будто Елена - единственная женщина в мире. Такая уж великая честь быть ею замеченным? В этом я не был искренен. Ныне дни моей молодости позади, и я могу смеяться над собственной глупостью. Если мои тщеславие и лицемерие нельзя простить, то их, по крайней мере, можно понять. Я считал величайшей честью быть замеченным Еленой. Какой молодой человек на моем месте думал бы иначе? Она была красой и гордостью Греции и стала признанным эталоном женской красоты. К тому же Елена ранее являлась царицей Спарты и могла стать ею вновь. Хотя я мог притворяться перед моим другом Киссеем, у меня кружилась голова от восторга при мысли, что я привлек ее внимание. Добавлю в качестве оправдания, что мой случай отнюдь не был беспрецедентным. Елена притягивала к себе мужчин, как магнит - железо. Я уже забыл Брисеиду <Очевидно, неточность автора. |
