|
Грека поразил Дардан <троянец, убитый Ахиллом>, сын Панфа. В этот момент прискакал Гектор, пронзил Патрокла копьем и бросил его тело на колесницу. Греки пытались отбить тело, но Гектор в одиночку заставил их отступить. Сорвав с трупа Патрокла доспехи Ахилла, он надел их на себя. Это унижение привело греков в дикую ярость, и они снова бросились в атаку. Гектор убил Гиппофоя и Лефа <Гиппофой - сын Лефа, царя пеласгов. Оба ошибочно упомянуты как два разных воина, убитых Гектором. К тому же Гиппофой сражался на стороне троянцев и был убит Аяксом Теламонидом> и отогнал Аякса тяжелыми камнями, дважды повалив его наземь. Выхватив дротик из рук солдата, сын Приама метнул его в упавшего грека и промахнулся, но дротик пронзил горло Схедию <сын Ифита и Ипполиты, соискатель руки Елены>. Тогда Одиссей, Форк <сын Фенопса, троянский воин, убитый Аяксом, ошибочно причислен Стаутом к грекам> и Периф <сын Эпита, вестник отца Энея, Анхиза. Аполлон, приняв его облик, обратился к Энею. Ошибочно причислен к грекам> устремились вперед в своих колесницах, и уставший Гектор отступил, оставив на земле обнаженное тело Патрокла. Греки не осмелились преследовать его. К этому времени наступили сумерки. Подоспевший Ликомед <предводитель беотийцев в греческой армии, ошибочно причислен к троянцам> усадил Гектора в колесницу и погнал лошадей к Трое. Войска под командованием Энея последовали за ним. Когда они достигли ворот, уже почти стемнело, но гонец, который, задыхаясь, поднялся на Скейские башни, обнаружил там толпу, ожидавшую новостей. Мы были разочарованы, узнав, что пал не Ахилл, но радовались хибели Патрокла и других греков. Все дружно славили Гектора - даже Парис был захвачен общим энтузиазмом. Стоя у трона рядом с Гекамедой и Поликсеной, я почувствовал прикосновение, обернулся и увидел, что глаза Гекамеды возбужденно блестят. - Ах, Идей! - воскликнула она. - Как бы я тебя любила, если бы ты был Гектором! - Все сложилось бы иначе, - громко сказала Поликсена, почти перейдя на крик, чтобы ее услышали среди всеобщего ликования, - если бы на поле вышел сам Ахилл. Это замечание показалось мне настолько странным в устах дочери Приама, что я повернулся к ней, забыв ответить на не слишком лестное для меня откровение Гекамеды. - Похоже, ты бы обрадовалась, увидев своего брата павшим от руки Ахилла. Она не успела ответить, так как подошел Орхомен, намереваясь проводить ее во дворец. Толпа уже начинала расходиться. Велев Гекамеде закутаться в мантию, так как вечерний воздух был холодным, я взял ее под руку и направился к проходу Семи колонн. Вскоре мы сели в нашу колесницу и поехали во дворец. Мы молча пробирались по узким улицам, переполненным ликовавшими от мала до велика троянцами, которые радовались триумфу Гектора. Неудивительно, что он стал таким самодовольным, - они обожествляли его, вознося хвалу с утра до ночи. Не то чтобы я хотел преуменьшить его славу - она была заслужена им в тяжких битвах и крепко сидела на его могучих плечах. Прибыв во дворец, мы поднялись в мои покои. Гекамеда устало опустилась на скамью. - Боги Олимпа! - вздохнула она. - Ну и денек! Я устала и страшно проголодалась. Мне кажется, я просплю целый год. - Сразу видно, что ты не троянка, - улыбнулся я. |
