Я поспешила к вилле и, добравшись, застучала в дверь, но никто мне не открыл. Я прошла через сад на зады дома и забарабанила в стекло оранжереи. Растущий ужас сжал меня своими тисками. Что если дом захватили немцы? Где графиня? Где Ханни?

– Умберто! – закричала я, стоя перед дверью. – Соно ио!  Это я, Джульетта. Впустите меня.

Я подождала, но никто не пришел. Я подергала все двери, наконец, обнаружила приоткрытое окно и залезла через него в дом.

– Графиня! – позвала я. – Умберто!

Я обходила комнату за комнатой. Все было на своих обычных местах: на столике лежала газета, стоял стакан с недопитым лимонадом. Я проверила кухню, потом – комнату Умберто. Нигде не было никаких признаков жизни. Тогда я медленно поднялась по лестнице. «Все в порядке, – уговаривала я себя, – ей просто пришлось бежать в спешке. Она уехала в какое нибудь безопасное место и забрала с собой Ханни. У нее не было времени дать мне об этом знать».

Одну за другой открывала я двери спален. Непохоже было, чтобы кто то пытался собрать вещи в дорогу. На шелковом покрывале все еще лежал халат. Потом я заглянула в маленькую спальню и собралась уже выйти, когда заметила какое то движение и подскочила от испуга.

– Кто здесь?

– Джульетта? – прошептал очень тихий голосок.

– Ханни?

С огромными от страха глазами она выбралась из под кровати.

– О, Джульетта, ты пришла, – и бросилась в мои объятия.

– Девочка моя, что случилось? Где графиня?

– Они пришли. Нацистские солдаты, – сказала девочка. – И забрали графиню. Она увидела, как они подходят к дому, и велела мне спрятаться. Я не знала, что мне делать и куда идти.

– Что произошло с Умберто?

– Не знаю. Он ушел. Когда я спустилась на первый этаж, никого не было. – Теперь она плакала. – Они ее забрали. Куда они ее увели?

– Наверно, в один из концлагерей для евреев, которые построили в Лидо. – Я крепче обняла Ханни. – Не волнуйся. Графиня – влиятельная женщина, ее в городе уважают и поэтому быстро отпустят. А до тех пор я о тебе позабочусь, Ханни. С тобой ничего не случится, вот увидишь. Мы вместе поедем ко мне. Будешь прятаться у меня в квартире, пока не придут союзники и не вышибут из города этих мерзких нацистов.

Она взяла мою руку и с такой благодарностью посмотрела на меня, что на глаза мне навернулись слезы, а душу переполнила нежность.

– Я так рада, что ты здесь, Джульетта.

Я прижала девочку к себе.

– Не тревожься, дорогая моя. Обещаю, я не допущу, чтобы с тобой что то случилось.

Мы как раз спускались по лестнице, когда раздался звук открывающейся парадной двери. Я поманила к себе Ханни и шепнула:

– Беги и спрячься снова. И не выходи, пока я тебе не скажу.

Потом я глубоко вздохнула, уверенно зашагала вниз по лестнице и увидела всего лишь Витторио, который входил через парадную дверь. Увидев меня, он застыл от удивления.

– Джульетта, что вы тут делаете?

– A а, Витторио, здравствуйте, – самым беззаботным голосом проговорила я. – Я приехала навестить графиню, но что то ее нет. Вообще дома никого. Наверно, все уехали куда нибудь за город.

– Да, – сказал он, – наверно, вы правы. А меня интересует девочка, австрийская еврейка. Не знаете, графиня ее тоже забрала?

– Очевидно, – ответила я, – не могла же она бросить ребенка в одиночестве. Графиня ведь обожает ее.

– Так вы уверены, что девочки тут нет? – огляделся по сторонам он.

– Уверена, – сказала я, – я весь дом обошла. И уверена, что графиня точно не могла просто взять и оставить ее.