К жрецу на встречу Судимир вышел, старейшина что-то шепнул тому на ухо, жрец на сии слова кивнул и рукой поманил к себе молодых. Отай с Весной вышли вперед, старик взял за руку Весну и его взгляд будто вспыхнул, а дева гордо подняла голову и посмотрела на него глазами истинного воина. Тогда  жрец отвел невесту в сторону:

- Не людских ты кровей, - произнес он грозным голосом. – В тебе силы божественные. По кой к нам явилась?

- На то была воля отца моего, - ответила дева без сомненья. – Велено исполнить волю его.

- Вижу-вижу… С нечистью прислана воевать. А на кой в жены к человеку идешь?

- Не по своему желанию. Слово я дала Старейшине, а не то погонит семью мою прочь из деревни.

- Эх, слепы люди, не ведают что творят, - взгляд жреца стал мягче, лицо дрогнуло. – Созданья божественные не рождены для мирской жизни. А коль захотят люди склонить их к ногам своим, то жди большой беды.

-  Я зла не держу на них.

- Это пока, красавица. Поплатится Старейшина за то, что дочь Перуна насильно женил на своем сыне. Ты принесешь в их дом раздор. Большое горе может случиться.

- Токмо отступать мне некуда.

- Знаю, ведаю… Коль исполнишь волю отца, тогда мир вернется в ваши семьи, а покамест жди знака свыше.

- Не все так просто, - склонила голову Весна. – Боги пожелали того, что сделать я никак не смогу.

На эти слова жрец токмо улыбнулся. Старик давно уж знал все, да только рассказывать права не имел.

Судимир как заприметил особый взгляд жреца, так сразу поспешил к нему, дабы поторопить, а то удумает еще чего. Не верил Старейшина старцу, тот ворожбой занимался, частенько у самого Велеса сил вопрошал.

- Колун! – подошел Судимир к жрецу. – Ты чего на невестушку мою заглядываешься? Гляди мне! Будешь склонять к чему, вон из деревни погоню!

- Надо оно мне, больно  - отмахнулся старик. -  Твоя невестка в моих уменьях не нуждается, сами Боги ей путь указуют.

- Тогда венчай поскорей. Вона, народ уж заждался, да и молодые томятся.

- А чего торопишься-то? В таких делах спешность ни к чему?

- Сказал бы словечко, да волк недалечко, - ответил Судимир, окинув Колуна недоверчивым взглядом.

- Ну-ну… - усмехнулся тот. – Был такой, что торопился, да помер скоро, - сейчас глаза жреца загорелись как-то недобро, от такого взгляда Старейшина аж передернулся.

- Тьфу ты, чертяка окаянный! - сгоряча сплюнул Судимир и ушел поскорей.

А Весна тем временем стояла у дуба векового, приложила к стволу ладони, глаза закрыла да слушала природу. Она защиты просила, спасенья. Но скоро к ней Колун подошел:

- Пора, девица, - сказал он особо ласково. – Не печалься, и твое время придет.

Жрец взял невесту за руку, подвел к жениху и принялся что-то нашептывать. Старец долго бормотал себе под нос, деревенские даже дыханье затаили, все хотели услышать хоть слово из обрядовой речи жреца, но тот говорил на языке предков, потому понять его было невозможно.

Как закончил Колун вопрошать к предкам, так посмотрел на молодых, довольно улыбнулся в пушистые усы и передал руку Весны Отаю:

- Тепереча ты за нее в ответе. Целуй жену на радость.

Отай склонился к Весне и легонько поцеловал, она же будто и не ощутила прикосновенья, осталась стоять неподвижно.

- Испейте мёду, - жрец протянул молодым чашу. – Пригубите поочередно по три раза.

Когда они испили, Отай выплеснул остатки мёда на жертвенник, а после бросил плошку себе под ноги и, произнеся вслух: «Пусть так под ногами будут потоптаны те, кто будет сеять меж нами раздоры», растоптал черепки.

- Встречайте, люди добрые, Отая - мужа и Весну – жену его, да желайте им много детей! – крикнул Колун, глядя на деревенских.