– Вот как? И кто заинтересовался мной?

– Совет архонтов Тери и всего Восточного Архипелага. А точнее – второй архонт, Салкас.

– Гмм… Солидное предложение? Им нужен опытный телохранитель или капитан стражи?

– Предложение солидное. Но нужен им не стражник, а первый архонт, глава Совета.

Блейд удивленно вскинул брови.

– Архонт? Да еще – первый? Это же один из правителей островов! И его покупают, как раба? Ты ничего не перепутал, Трехпалый, мой шерстистый друг?

Помощник капитана со вздохом развел передними руками.

– Знаешь, у вас, безволосых, такие странные обычаи…

Задумчиво поглаживая подбородок, на котором уже начала пробиваться щетина, Блейд произнес:

– Странное порождается обыденным. Тщеславие, гордыня, жажда власти, богатства или женщин… страх, наконец – вот скрытые источники странного. Тут какой‑то подвох, приятель.

– Мудрое заключение. Носач, – кивнул Трехпалый. – Мы мало знаем о том, как живут сахралты, каковы их цели, в чем сила и слабость. Мы странствуем в океане, не любим сухой земли и не доверяем ее жителям… – с минуту он помолчал. – Слышал я, однако, что в Териуте пост главного Хозяина сопряжен с некими неприятностями.

Блейд порылся в памяти. Были народы на Земле, избиравшие божественных представителей на год или два, юношей или дев, обладавших на сей срок абсолютной властью, потом их приносили в жертву. Что‑то такое он читал у Райдера Хаггарда… Да, именно у Хаггарда; и речь в том романе шла об ацтеках и их свирепых богах…

Он поднял глаза на Трехпалого.

– Что ты знаешь о религии териотов?

– Религии? Это еще что?

– Ну, вы поклоняетесь Зеленому Киту, клан Грудастой – Каракатице, а сахралты кого боготворят? Солнце, океан, небо, звезды? Предков? Великого Духа Маниту? Кстати, я не видел в городе ничего похожего на храм…

– Храм?

– Это место, где молятся богу.

– Странный обычай…

– Почему? Вы же молитесь Зеленому Киту?

Трехпалый возмущенно вскинул вверх передние конечности, задние простер перед собой и стал вдруг похож на мохнатого Шиву, правда, для полного сходства еще одной пары рук не доставало.

– Мы не молимся! Молить – это просить, а мы ничего не просим у своего прародителя! Что мы, попрошайки какие‑то! Мы говорим Киту, что дети его помнят о своем предке… мы клянемся его именем… наконец, мы просто беседуем с ним, чтобы укрепить свои сердца в беде или порадовать Зеленого своими успехами. Но мы ничего не просим! Если он захочет, то даст сам.

Блейд кивнул. Видимо, у хадров общение с божеством являлось сугубо личным делом, не требующим ни шаманов‑посредников, ни специального помещения вроде церкви, синагоги или мечети. Почему‑то он вдруг уверился, что и у жителей суши нет ни жертвенных алтарей, ни кровожадных жрецов, слишком беззаботными и благополучными выглядели жители Териута. Но покупать себе правителя… Нет, тут что‑то не так! Какие же мрачные тайны скрывались за величественным мраморным фасадом, которым он любовался вчера? Блейд был заинтригован.

– Ладно, – он кивнул головой и начал натягивать тунику. – Цену‑то хоть приличную дают?

Трехпалый восхищенно закатил глаза.

– Если подойдешь – сто золотых!

– Что значит – если подойду? – проворчал Блейд, застегивая свой новый пояс и подвешивая к нему почти пустой кошель и матросский нож.

– Хотят посмотреть товар, – сообщил Трехпалый

– Где?

– Договорились на складе у купца, которому мы сдаем ворвань и шкуры Сегодня в полдень.