– Искренность – самое последнее, на что ты должен обращать внимание, – хмыкнул Старейшина. – Аристократы привыкли оперировать фактами и железными доказательствами, подкрепленными всевозможными договорами. У Аксиньи Федоровны были с собой документы или какие то бумаги, что именно она сдала тебя в приют? Или, к примеру, результаты экспертиз ЕГК… Ты знаешь, что сие значит?

– Знаю, – машинально буркнул я, поражаясь, насколько изощренно аристо могут запудривать мозги. И ведь посеял бы сомнение в моей душе, не прочитай я накануне письмо о подтверждении родства с Мамоновыми!

– Интересно, откуда такая осведомленность? – опасно зашевелился дед Семен.

– Да так, попадалась на глаза аббревиатура, вот и решил узнать, – увильнул я.

– Врешь, сопляк, – уверенно ответил Старейшина. – Ой, врешь. Наверняка, после разговора с княгиней решил самолично проверку устроить.

– Как бы я ее устроил, если без опекуна в такие конторы меня не пустят? – резонно возразил я, и Булгаков кивнул, соглашаясь со мной. – Спросил знакомых ребят, вот и все.

Машина Старейшины уже подъезжала к центру Москвы, но в районе Пресни встала в плотной пробке. Что там произошло, непонятно. У меня были мысли о мероприятиях по поимке остатков наемников. Оказалось, банальная авария. Грузовая фура столкнулась с микроавтобусом. Над шоссе завис миниатюрный вертолет с огромным зеленым крестом на белом фоне. Целители пожаловали. Значит, есть пострадавшие.

– Итак, о твоих родителях, – не обращая внимания на остановку, сказал Старейшина. – Ты всерьез считаешь этот вариант самым приемлемым? С учетом того факта, что нет подтверждающих документов? До своего совершеннолетия ты не сможешь решать свою судьбу самостоятельно, изволю напомнить. Здесь только два варианта: остаться в нашем Роде под опекой или принять предложение императора о переходе в кадетское училище закрытого типа, где обучаются ребята сироты. Но знай, что тогда оттуда у тебя один путь: в армию. Став офицером, ты сможешь получить дворянство на особых условиях, и Мстиславские будут иметь на тебя такие же виды, как и княгиня Гусарова. Фактически – никаких. Если сам не захочешь дать клятву императорскому клану.

– А если останусь у вас? – мне захотелось узнать, что думает сам дед Семен. Одно дело, открытые разговоры Булгаковых о моем будущем, а совсем иное – мнение человека с опытом жизни, до которого тянуться и тянуться.

– Ты же представляешь, насколько твои права будут занижены? – усмехнулся Старейшина, легко читая мои мысли. – Даже женившись на одной из представительниц нашего Рода, приобретешь не столь много, как тебе хочется. А вот мы всерьез рассоримся с Мстиславскими.

– То есть для вас союз с императором гораздо важнее моих способностей? – осмелился спросить я.

Старик снова взял паузу, после которой ответил предельно честно, если таковое входило в его планы:

– В перспективе – нет. Никто не знает, как оно все будет в будущем. Даже Ведуны не способны вычислить основную линию грядущих событий. Они только предполагают, аналитики выстраивают перспективную модель. Так вот: Мстиславские ищут выгоду от союзов с Булгаковыми, Куракиными, Дубровскими, Голицыными, но очень внимательно смотрят по сторонам, готовя противовес. И это правильно. Так должен поступать клан, стремящийся сидеть на императорском троне максимально долго. Вся проблема лишь в том, что ты не сможешь передать свой Дар детям и гарантированно уничтожишь искру жены. В плане наших амбиций ты никакой роли не сыграешь, Вик.

Я едва не обиделся после нелестного высказывания деда Семена о своих магических способностях, и лишь последние слова вернули мне хладнокровие.