Иоанн настаивал на исполнении требований своего предшественника относительно возвращения Болгарии под церковную юрисдикцию Рима. Папа предписывал патриарху Игнатию, который «вторгся со своим серпом в чужую ниву», в течение тридцати дней совершенно очистить Болгарию от греческого духовенства. Но в это время Игнатий уже сильно недомогал, и в 877 г. этот церковный деятель, решительный сторонник самобытности Константинопольской церкви, скончался, совершенно примирившись со своим старым врагом Фотием.

В более поздние времена сложилась легенда о том, что папа Иоанн VIII выступил великим противником Большого Свято-Софийского собора и вынес анафему на Фотия в 881 г. Эта версия стала столь распространенной, что перекочевала в учебники по истории церкви в старой России.

Только в начале XX века католические ученые доказали, что не было разрыва Иоанна VIII с Фотием. Важную роль в установлении истины сыграл Франциск Дворник. В книге «Схизма при Фотии» (вышедшей в 1948 г. на английском языке) он приводит документы Ватиканского архива, подтверждающие, что папа Иоанн VIII и патриарх Фотий до конца жизни находились в общении и официальном, и неофициальном, и далее взаимодействие двух кафедр продолжалось еще около двухсот лет. Тем не менее Иоанн надеялся, что сможет принудить болгар к повиновению. Он сразу написал Борису угрожающее письмо, в котором пугал его народ отлучением от церкви и намекал, что, сопротивляясь, «они могли присоединиться к Дьяволу, которому подражали». Он приказал освободить из монастырской германской тюрьмы Мефодия, куда того посадили по приказу очарованного латинством князя Святополка, сменившего лояльного Ростислава. Иоанн запретил немецким епископам совершать литургию, пока просветитель не будет освобожден. Правда, папа наложил запрет на богослужение на славянском языке, разрешив только проповеди. О них он отдельно написал Святополку Моравскому, призывая обязать клириков проповедовать на местном языке. Мефодий считал, что проповедей недостаточно, он был в отчаянье; чтобы спасти восточное христианство, он проигнорировал приказ папы, но ситуация уже вышла из-под контроля.

Хотя папа Иоанн не оставлял надежду приобщить балканские страны к Римской церкви, европейский юго-восток ускользал от власти римских понтификов.

Большие неудобства и Византии, и Италии продолжали доставлять арабы. Чтобы защитить от них южноитальянские берега, папа на личные средства построил военный флот. Он сам предводительствовал морскими экспедициями, и часто под его знаменем итальянцы одерживали победы. Так, в 876 г. в морском сражении при Кирке он наголову разбил флотилию арабских пиратов. Однако отдельные удачные вылазки не гарантировали безопасность, и только обязательство папы выплачивать арабам ежегодную дань помогло купить мир.

Попытки христианских князей сотрудничать с мусульманами папа резко пресекал.

Когда герцог неаполитанский Сергий заключил соглашение с арабами, Иоанн VIII приказал его брату, епископу Афанасию, внезапно захватить Сергия и выколоть ему глаза, что было аргументировано папой с помощью Евангелия: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его…» (Мф., V, 29). Самого Афанасия, тоже подозревавшегося в симпатиях к мусульманам, папа отлучил от церкви и снял наказание лишь после того, как епископ в присутствии папских легатов распорядился уничтожить большую группу сарацин.

На западе Иоанн сумел обеспечить себе верховную власть и в собственных интересах продвигал заведомо неспособных правителей. Современный хронист называл их «маленькие короли», подчеркивая как их слабость, так и незначительность владений.

12 августа 875 г.