— Почему твои зелья всегда так воняют? — поинтересовался Кадм, раскрывая настежь окно.

— Тебя никто не просил тут оставаться, — холодно ответил Тисмен.

Пальцы целителя слишком сильно надавили на кожу, и Рэми зашипел от резкой боли. Телохранитель немедленно убрал руку, прошептав:

— Прости.

— Как я сюда попал? — Рэми поморщился, когда Тисмен вновь начал мазать ему спину мазью.

— Вождь принес тебя в твои покои, — ответил за Кадма Тисмен.

— На руках, как принцессу. Ну, а там… гм… случайно оказался Кадм.

— Ты так говоришь, будто вора поймал, — засмеялся Кадм. — Имею я право заглянуть к… приятелю?

— Но не сильно-то имел права лишать Рэми помощи целителей.

— Вождь особо и не возражал и оставил наследника мне…

Наверное, он мне доверяет даже больше чем ты, нудный Тисмен.

— Еще бы. Татуировка дело неприятное, но не смертельное. И вождь всем видом показывает, что не собирается ничего навязывать наследнику. Лежи тихо! Боги, ты столько раз был ранен, а обычной царапины стерпеть не можешь!

Рэми вдруг подумалось, что в последнее время другие телохранители его оберегают подобно тому, как оберегают Мираниса. Ведь Рэми ни на мгновение не оставляли одного или без присмотра. А, может, всегда так было, но раньше он не замечал?

— Скажи мне, — протянул Рэми тихим шепотом, — ты ведь не дурак. Понял же, о чем мы разговаривали с Рэном и Миранисом на той скале.

— Понял, — подтвердил Тисмен.

Как же он спокоен… а Кадм смотрит уже иначе: внимательно, настороженно и задумчиво. Понимает, что шутки закончились и разговор начался серьезный.

— Тогда объясни… почему ведешь себя, как ни в чем не бывало? Не понимаешь?

— Я тоже очень хотел бы понять… — вмешался Кадм. — О чем вы говорите, ради богов?

— О моем проклятом даре, друг мой, о чем же еще? — нервно засмеялся Рэми. — О том, что и Миранис, и Элизар собрались за грань. И о том, что ни меня, ни вас они брать с собой и не думают…

— Рэми, хватит! — одернул его Тисмен.

— Ну, уж нет, пусть продолжает…

И Рэми продолжил:

— Они нашли способ, чтобы обойти нашу привязку. Облако смерти осталось только над Миранисом. Ни надо мной, ни над тобой, ни над Тисменом, ни над Лерином его нет… Наш принц не хочет нас брать с собой…

Кадм бросился было к двери, но тихое: — Стой! — его остановило. Тисмен медленно поставил берестяную баночку с мазью на стол, встал между Кадмом и дверью, и холодно сказал:

— Я тоже не хочу, чтобы Мир умер… и вы оба это знаете. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы этого не допустить… но… я его понимаю. Мир смирился со своей смертью, но он не желает нас всех тащить за собой… дайте ему немного покоя.

— Тисмен…

— Лежи спокойно, Рэми. Выслушай меня. Я тоже не отпущу Мираниса одного за грань. И я уйду за ним сам, даже без привязки. Но пока принц жив… пусть поживет в уверенности, что меня спас… Я знаю, что так ему будет легче. И еще…

Тисмен вдруг посмотрел на Рэми:

— Я — не ты. Если умрет Элизар, то твой долг, Рэми, стать вождем Виссавии. Я не люблю ни этот клан, ни тех, кто в нем живет… но я не люблю так же людей, которые отказываются от своего долга. Ты — наследный принц Виссавии.