– Не знаю. Ты хорошо разглядел его коллекцию?

– Посох я узнал, – медленно ответил он. – Но только после того, как Файдел сказал, что ты имеешь отношение к О'Доннеллу. У него был камень с какой‑то надписью, несколько помятых украшений, возможно, из серебра… или серебряная тарелка… Если бы я взглянул на коллекцию, то мог бы сказать, чего не хватает.

– Думаю, пропала вся коллекция. Кроме посоха.

Я не считала нужным сообщать ему, что часть вещей малый народ вернул. Он присвистнул.

– Значит, это ограбление.

– Похоже на то. И если я смогу это доказать, моего друга перестанут подозревать.

Серые Повелители не хотят, чтобы смертные знали о существовании волшебных предметов, и я понимала их точку зрения. Сложность в том, что Серые Повелители могут действовать безжалостно, чтобы ни одно слово не стало известно. А Тим и так уже знает слишком многое.

– Файдел знает о коллекции? – спросила я.

Тим задумался.

– Нет. Не думаю. О'Доннеллу Файдел не нравился, поэтому никогда не был у О'Доннелла дома. Думаю, он показывал коллекцию только мне и Остину.

– Ну хорошо. – Я набрала в грудь побольше воздуха. – Послушай, может быть, знать о коллекции опасно. Если он сумел раздобыть что‑то принадлежащее малому народу, иные не захотят огласки. А ты прекрасно знаешь, насколько они безжалостны. Отныне не говори об этом ни с полицией, ни с кем другим.

– Ты считаешь, что его убил кто‑то из малого народа? – с некоторым ошеломлением спросил Тим.

– Коллекция исчезла, – ответила я. – Возможно, за ней послал малый народ, а может, кто‑то другой услышал рассказы О'Доннелла и поверил в них. Я разведала бы больше, если бы знала, что у него было. Можешь составить для меня список того, что помнишь?

– Пожалуй, – ответил он. – Я видел ее всего раз. Что, если я постараюсь все это записать, и мы вечером посмотрим?

Я вспомнила, что позвонила ему, чтобы отменить ужин.

Но он не дал мне возможности ничего сказать.

– Если у меня будет целый день на размышления, я вспомню все. В колледже увижусь с Остином: мы обычно вместе обедаем. Он тоже видел коллекцию О'Доннелла, а он хорошо рисует. – Тим печально рассмеялся. – Да, знаю. Приятная внешность, ум да еще талантлив. Он может все. Не будь он таким славным, я бы его возненавидел.

– Рисунки – это было бы замечательно, – сказала я. Можно будет сравнить их с иллюстрациями в книге приятеля Теда. – Только не забудь, что это опасно.

– Не забуду. До вечера.

Я повесила трубку.

Надо позвонить Адаму и сказать, что я делаю. Я набрала первые цифры и повесила трубку. Легче получить прощение, чем разрешение… да ведь никакое разрешение мне не нужно. Получить список украденного О'Доннеллом – достаточно важная причина, чтобы Адам понял, зачем я пошла домой к Тиму. Он может рассердиться, но больно ему не будет.

А рассерженный Адам – страшное зрелище. Неужели я такая испорченная, что наслаждаюсь этим?

Смеясь про себя, я отправилась на работу.

На этот раз дверь открыл сам Тим. В доме пахло чесноком, орегано, базиликом и свежим хлебом.

– Привет, – сказала я. – Прости за опоздание. Долго вычищала грязь из‑под ногтей. – После работы я прихватила Габриэля, цепи и на своем «Ванагоне» перетащила домой «кролика». Это заняло больше времени, чем я ожидала. – Забыла спросить, что принести, поэтому купила по дороге шоколада на десерт.