– Эй, – сказала я со вздохом, – поскольку мы друзья и из одной стаи, а вовсе не потенциальная пара, может, дашь мне взаймы, чтобы я могла расплатиться с Зи за гараж? – Зи не просто угрожал. Если он сказал адвокату, что требует оплаты, он говорил серьезно. – Я смогу отдавать тебе по частям, как ему. Лет за десять ты получишь назад всю сумму с процентами.

– Я уверен, что‑нибудь можно придумать, – ласково ответил Сэм, словно понял – я сменила тему, потому что сыта по горло разговорами о Зи и о своей глупости. – У меня кредит тебе всегда открыт – и у папы тоже, а у него карманы гораздо глубже. Ты ужасно выглядишь. Ложись спать.

– Хорошо, – сказала я.

Сон? Заманчиво. Я встала и застонала: мышцы, растянутые вчера на тренировке по карате, протестующе ныли.

– Я выйду на пару минут, – сказал он слишком уж небрежно – и я остановилась по дороге в спальню.

– Нет, не выйдешь.

Его брови поднялись к самой линии волос на лбу.

– Что?

– Ты не расскажешь Адаму, что он может спокойно меня получить.

– Мерси. – Он подошел ко мне, наклонился и поцеловал в лоб. – Ты ничего не можешь сделать, это касается только меня и Адама.

Он ушел, мягко закрыв за собой дверь. А я осталась – с неожиданным жутковатым ощущением, что лишилась лучшей защиты от Адама.

Глава восьмая

В спальне было темно, но я не стала зажигать свет. Мне есть о чем беспокоиться, кроме темноты.

В ванной я приняла горячий душ. К тому времени как нагретая вода закончилась и я вышла из‑под душа, я поняла несколько вещей. Во‑первых, у меня совсем немного времени до того, как придется посмотреть в лицо Адаму. Иначе он бы уже ждал меня, и моя спальня не была пуста. Во‑вторых, я до завтра ничего не могу предпринять ни относительно Зи, ни относительно Адама, так что лучше выспаться.

Я расчесала и высушила волосы, так что они оставались лишь чуть влажными. Потом заплела, чтобы расчесать утром.

Дернула одеяло и уронила на пол посох, лежавший на кровати. До того как у меня поселился Сэмюэль, летом я спала не укрываясь. Но он включал кондиционер, так что становилось даже холодно, особенно по ночам.

Я легла, натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза.

Почему у меня на кровати лежал посох?

Я села и посмотрела на пол, на дорожный посох. Даже в темноте я видела, что это тот самый посох, который я нашла в доме О'Доннелла.

Стараясь не наступить на него, я встала и зажгла свет.

Серый кривой посох неприметно лежал на серых носках и грязной футболке. Я присела и осторожно коснулась его. Древесина под пальцами жесткая и прохладная, ни следа магии, какую этот посох излучал в доме О'Доннелла. На мгновение мне показалось, что это самый обычный посох, но тут я ощутила легкую волну магии, которая, впрочем, сразу исчезла.

Я нашарила телефон и позвонила по номеру, с которого звонил дядюшка Майк. Трубку сняли очень нескоро.

– Бар дядюшки Майка, – отозвался веселый незнакомый голос, едва различимый сквозь какофонию «тяжелого металла», голосов и неожиданного грохота, как будто кто‑то уронил поднос с тарелками. – Merde . Убери. Что вам нужно?

Я решила, что мне адресовано только последнее высказывание.

– Дядюшка Майк здесь? – спросила я. – Передайте ему, что звонит Мфси и что у меня есть для него кое‑что интересное.

– Подождите.

Кто‑то произнес несколько слов по‑французски, потом крикнул:

– Дядюшка Майк, к телефону!

Вслед за тем очень низкий бас произнес:

– Попробуй убрать отсюда этого тролля. Я съем твое лицо и выплюну зубы.