– Так, – признал я. – Хочется, чтобы дочка выросла при мне.

    – Ну вот. А сейчас – только непродолжительная командировка. И надо, чтобы отправился именно ты. Я был готов взять все на себя. Но мне это не по силам.

    – Почему?

    – Потому, что условия, в которых придется работать, хотя и не копируют, но все же в определенном смысле походят на те, какие сейчас существуют в твоей стране. Так что твой опыт очень важен.

    – О, конечно, – сказал я, пожав плечами. – Наша отработанная технология развала общества и государства…

    – Ты смеешься совершенно напрасно.

    – Что, еще где-нибудь социалистическая революция? Или перестройка? Или просто голод?

    – Ты узнаешь все подробно, без этого тебя не выпустят.

    – Послушай… – сказал я. – А может быть, Мастер позволит мне увидеться с нею – прямо сейчас?..

    – Ну, я рад, что ты так быстро согласился, – сказал он.

    – Ах, так? В таком случае, я еще поупрямлюсь.

    – Уже некогда, – сказал Рыцарь. – Транспорт ждет.

    – Что – прямо сейчас?

    – Нет – после дождичка в четверг! (Я почувствовал, как Уве-Йорген надулся от гордости, уместно ввернув именно русскую поговорку.) Конечно же, сейчас.

    – Нет, ну я не могу – прямо так, с места в карьер…

    – Мой Бог, не надо простые вещи представлять сложными. Ну хорошо, чтобы ты пришел в себя – зайдем, посидим за кружкой-другой пива…

    – Где?

    – Да вот хотя бы здесь, – и он указал на дверь.

    Кружка пива была бы кстати. Я кивнул. И мы вошли.

    Но там была не пивная.

    2

    А в то же самое время…

    Нет, не надо придавать слишком большого значения тому, что «в то же самое время». Великое множество событий происходит в любое то же самое время; время – как коммунальная квартира, где мы вынуждены сосуществовать с другими, потому что отдельных слишком мало. Так и со временем: оно одно, и его слишком мало на всех; и тем не менее все мы как-то в нем умещаемся. Кстати сказать, мы и не слишком уверены в том, что события, о которых сейчас пойдет речь, происходили именно в то самое время, что и описанные выше. С таким же успехом они могли произойти немного раньше или несколько позже. Важно то, что они произошли.

    То для нас важно, что человек, сидевший в глубоком кресле подле низкого стола…

    Тут опять приходится задержаться. Говоря «человек», мы имеем в виду существо, на первый взгляд похожее на вас или на меня. Детали могут и не совпадать. У себя на Земле мы точно так же подходим к определению встречающихся нам в изобилии, в общем похожих на нас созданий – хотя сколько среди них действительно людей, нам неведомо; может быть, не так уж и много («может быть» мы вставили из деликатности). Так что здесь и ниже термин «человек» мы просим понимать расширительно, как и многие другие часто употребляемые названия. Конечно, с научной точки зрения было бы предпочтительнее воспользоваться точным термином; однако приводить его без перевода, транскрибируя ассартское звучание этого слова, означало бы привнести в наш язык еще толику чужих корней, а нам очень хочется избежать этого, поскольку наш язык и так уже напоминает тот «пиджин-инглиш», на котором объясняются где-то в Океании (правда, там – лишь с приезжими, мы же – и между собой уже).