Иосиф подмигнул.

– И все же, отчего вы рубите деревья, а не ухаживаете за посевами?

– Мы любим короля и его полномочных представителей.

– Так дорога не нужна ни завтра, ни послезавтра!

– Дорога – это идея, – важно отвечал распорядитель. – Весь мир должен удивляться нашим грандиозным починам… Что же касается земельных наделов, то они у нас не так велики, с ними справляются старики и дети… А воду для полива получают только те, кто срубит за день пять пальм. Такова норма…

Иосиф пожал плечами, махнул рукой и зашагал дальше, боясь, что не сдержится и обругает глупого человека.

Теперь он шел по дороге, уже лишенной защиты деревьев. Нестерпимо палило солнце, ветер бросал в лицо пыль и песок.

Выбившись из сил, Иосиф сошел с дороги, спустился под мост, где среди зарослей камыша бежал крохотный ручеек.

Послышались крики. Неподалеку трое крестьян били палками и пинали ногами молодую женщину. Не помня себя от возмущения, Иосиф подбежал к людям, расшвырял их и закрыл собою жертву.

– Что вы делаете, опомнитесь!

– Эта женщина должна понести наказание, – закричал один из крестьян. – Мы копаем канал, а она отказывается, говоря, что у нее больной ребенок. У нас у всех больные дети.

– Что за канал вы копаете?

Иосиф увидел глубокую яму – в ней толпились крестьяне, опираясь на мотыги.

– Видите? Они не работают! Разве они не правы? Всем копать, так всем, потому что каждый захочет потом покататься на лодке и порыбачить!

Иосиф уже кое‑что соображал в местных порядках.

– Послушайте, люди, зачем вы копаете канал? Тут протекает всего лишь маленький ручей, который полностью разбирается на поливы. Вы загубите ручей, он уйдет под землю…

– Кто ты такой? – оборвал человек, стоявший на краю ямы с длинным шестом, на котором черной и белой краской были помечены метры. – За гнусную пропаганду тебя нужно упрятать в тюрьму!.. Знай, здесь будет огромный канал. По нем потечет вода, и все мы поплывем на лодках и будем ловить рыбу. Так говорит наш господин советник!..

Женщина со стонами поднялась с земли.

– Уходи, – сказала она Иосифу. – Я допустила непростительную слабость. Да, у меня умирает сын. Но я должна помочь людям, они делают важное, историческое дело. Мы все будем добровольно копать канал на своем участке, а дальше будут копать другие, и счастье придет в наш засушливый край.

– Вы издеваетесь друг над другом, братья, – сказал Иосиф. – Нет никакой пользы народу там, где нет пользы человеку. Неужели ваши сердца превратились в камни? Завтра у каждого из вас может случиться беда…

– Она должна работать, как остальные. Если мы не выполним установленной нормы, с нас не спишут задолженности, а задолженность столь велика, что забирает весь наш урожай. Мы питаемся червями и улитками. Мы едва таскаем ноги и завтра подохнем сами.

– Хорошо, – сказал Иосиф, – я берусь выполнить ее норму, но позвольте ей уйти к своему ребенку.

– Кто ты такой, чтобы вмешиваться в наши дела?

Иосиф вновь достал полицейскую карточку. Печать произвела нужное впечатление. Женщина со слезами благодарности протянула Иосифу свой кетмень и побежала в сторону деревни.

Спустившись в яму, Иосиф стал копать песок и глину, наполняя корзины. Другие крестьяне вытаскивали их из ямы, укладывая глину ровной дорожкой.

Работа спорилась. Иосиф даже забыл, что она бессмысленна, потому что для настоящего канала потребовалось бы в тысячу раз больше людей.

– Послушай, ты родственник этой женщины? – тихо спросил человек, копавший рядом.

– Нет, не родственник.