— Думаю, джентльмены, вам лучше обратиться к моему адвокату, — сказала она.

— Еще пара вопросов.

— Нет. Мне, знаете, все это как-то не очень нравится. Я свяжусь с адвокатом — она будет ждать вашего звонка. Телефон найдете в справочнике. Ее имя — Фиби Мартин.

Джек хотел сказать что-то еще, но миссис Марш решительно протянула ему руку, положив тем самым конец беседе. Джек пожал ее, Тео шутливо отсалютовал даме.

— Спасибо, что уделили нам время, мэм.

— Не за что.

Она вернулась к шезлонгу. Джек с Тео зашагали вдоль кромки бассейна к выходу. Как только они отошли на достаточное расстояние от миссис Марш, Джек спросил:

— Ну, что скажешь?

— Бросаю к чертовой матери свой бар и открываю салон тату, — сказал Тео и бросил прощальный взгляд на девушку с розовой розой на загорелой упругой попке.

— Да ладно, я серьезно, — сказал Джек.

Они остановились у стойки служащего. Джек протянул талончик, и широкобедрый паренек в идеально отутюженной белой униформе бросился за их автомобилем.

Тео закурил.

— Думаю, у нас имеется пожилой доктор, которого держит за яйца горячая молоденькая подружка. А опостылевшая жена вцепилась обеими лапами в его кошелек.

— И не собирается отпускать.

— Будь уверен, эта бывшая отхватит ровно половину того, что у него есть. А может быть, и больше.

— Гораздо больше, — заметил Джек. — Если в адвокатах у нее сама Фиби Мартин, наш друг доктор, считай, разорен. Готов держать пари, миссис Марш получит восемьдесят процентов с каждого доллара.

— Ты хочешь сказать — с каждого, который найдет.

— Но не эти полтора миллиона, которые нужны Маршу, чтобы удержать новую подружку. Тем более что старой ведьме никак до них не добраться.

— Что правда, то правда, — кивнул Тео. — Так что пока не поздно, есть смысл переправить эти бабки, полтора лимона, прямиком в какой-нибудь шведский банк.

— Ты хотел сказать — в швейцарский банк.

— Я и сказал — швейцарский.

— Нет, ты сказал — шведский.

— Думаешь, для меня все едино, что банк, что какие-нибудь долбаные тефтели?

— Ладно, проехали. Ты сказал — швейцарский.

Тео выпустил длинную струю дыма.

— И все равно, ненавижу этих гребаных швейцарцев.

— Интересно, за что?

— Да хотя бы за сыр с дырками. Ишь чего удумали! Продавать нам воздух, насквозь провонявший сыром!

— Господи, да ты, похоже, ненавидишь всех подряд.

— Кроме тебя, Джеко, малыш. — Он усмехнулся и пребольно ущипнул Джека за щеку, даже красное пятно осталось. Тут к ним подкатил паренек в «мустанге», и Тео, опередив Джека, уселся на водительское место. — Всех, кроме тебя!

Джек, потирая щеку, уселся рядом. Улыбнулся и покачал головой.

— Господи, помоги!

8

Среди любимых домашних занятий на втором месте у них было приготовление еды. Сам Джек был поваром ужасным, его жена — гением. И он охотно и быстро учился у нее всем премудростям кулинарии. Сегодня он обещал приготовить какой-то совершенно необыкновенный десерт.

— Что это ты там затеял? — спросила Синди, глядя на разделочный столик. Он был заставлен мисками, пакетами — с молоком, мукой, сахаром.

— «Трес лечес», — ответил Джек.

— Ты не умеешь готовить «Трес лечес».

— А вот увидим.