Атаман, кажется, поверил и дернул глазом в сторону.

    Это спасло мне жизнь.

    Я быстро глянул по сторонам и успел заметить, что один из разбойников хладнокровно целится в меня из здоровенного фитильного ружья. Именно чадящий фитилек и привлек внимание. Не раздумывая, я выстрелил в него, бросил бесполезные, разряженные пистолеты, выхватив из ножен саблю, подскочил к атласному предводителю и приставил к его горлу клинок.

    Уже стоя возле него, я увидел, что стрелок закачался и, выронив из рук ружье, опускается на дорогу.

    -  Ну! - грозно спросил я, стараясь, чтобы голос у меня не дрогнул. - Кто еще на тот свет хочет?

    Желающих, судя по общей реакции, не оказалось. Разбойники попятились и испуганно смотрели на лежащего на земле товарища.

    -  Убили, братцы, убили! - вдруг жалобно закричал раненый, доказывая, что все еще жив.

    -  Ты, это, барин, чего творишь?! - обиженно спросил атаман. - Разве есть закон живых людей убивать! Энто ли по-христьянски?

    Я не нашелся, что ответить на такое странное обвинение профессионального душегуба. Он же совсем по-детски шмыгнул носом:

    -  С пистолетом-то кажный стрелить может. А вот ежели ты такой смелый, то давай один на один, - неожиданно предложил он.

    -  Давай! - с деланным азартом согласился я, понимая, что если начнется общая свалка, шансов у меня не будет никаких.

    -  На саблях или на кулаках? - благородно предоставил мне право выбора атаман.

    -  А ты как хочешь? - ушел я от ответа.

    -  Давай на саблях! - хитро сощурив глаза, сказал он.

    Я нерешительно помялся, давая возможность противнику утвердиться в мысли, что я опасаюсь исхода боя. Дуэль на кулаках меня совсем не привлекала. Я еще не имел случая в восемнадцатом веке увидеть нормальную драку, и потому не знал, какие имею технические преимущества перед аборигеном, тем более, что атаман был значительно тяжелее и, по виду, сильнее меня. Моя притворная робость его ободрила, и он утвердился в правильности выбранного оружия.

    -  Что же ты за барин, когда мужика испугался?! - нагло скаля зубы, спросил он, хотя сам незаметно отстранялся от моего клинка.

    Мне осталось только самолюбиво обидеться и решиться на неравный бой:

    -  Ладно, - неохотно согласился я, - на саблях, так на саблях. Коли ты побьешь, все мое - твое, коли, я побью - наоборот. Клади крест.

    Атаман согласно кивнул и перекрестился. Я опустил саблю. Разбойники же одобрительно закричали, заинтересованные предстоящим развлечением. Про раненого товарища они, естественно, забыли. Тотчас на ровном месте организовался круг. Мужики принялись подбадривать своего предводителя, не сомневаясь в его замечательных способностях.

    -  Прогадал, барин! - закричал один из разбойников с веснушчатой глупой физиономией. - Прокопыч, он того! Он спуску не даст!

    -  Известно, не даст! - поддержал его еще кто-то. - Прогадал ты, барин! Прокопыч, он - сила!

    Пока продолжались эти разговоры, мы с противником скинули верхнее платье и встали в позиции. У атамана была казацкая шашка, сантиметров на пять длиннее моего восточного клинка. Учитывая физическую силу «Прокопыча» - это было большое преимущество. Вряд ли его рука быстро устанет от тяжелого оружия.

    -  Приступим, пожалуй! - предложил я.