обычаи.  Мы рабов не держим. Потом, эти никуда не годятся, друг мой. Из кочевых

плохие рабы. Они слишком горды для этого. Они никогда не простят вам, что вы их

не убили.

     - Это, - Лагранж решил не уступать, - наша забота.

     Кречет поджал губы.

     - Хорошо,  -  сказал он, - хорошо. Берите так. Я презирал бы себя, если бы

начал торговать людьми. А вы, ладно, берите. Даром.

     И насмешливо спросил:

     - Может, вы хотите, чтобы я разрезал на них веревки?

     - Не стоит, - сказал Лагранж, - мы подгоним мобиль сюда.

     Один из  кочевых,  тот,  что постарше,  даже не пошевелился,  хотя отлично

понял, что тут говорилось - наречие кочевых не слишком-то отличается от нашего,

зато молодой не выдержал - он так и извивался в своих веревках, точно пойманная

выдра.

     - Убей меня,  -  прохрипел он,  -  ты,  дерьмо.  Если ты не хочешь убивать

безоружного, развяжи меня и попробуй убить тогда!

     - Что ж, - Лагранж пожал плечами, - потерпи до лагеря.

     Он кивнул Улиссу -  что бы они там ни говорили,  он все-таки был среди них

кем-то вроде старейшины, раз все его слушались. Улисс рывком поднял пленника на

ноги и  перебросил через борт мобиля -  Диана подогнала его вплотную к Закатной

скале.  Увидев  бесшумно подплывающую громаду,  тот,  молодой,  попробовал было

вывернуться,  но Улисс держал его мертвой хваткой. Я покосилась на второго - он

лежал в своих путах молча,  спокойно,  и,  когда его потащили к мобилю, даже не

сопротивлялся,  но  сверлил пришельцев таким взглядом,  что я  бы  на  их месте

хорошенько подумала, прежде чем прикоснуться к нему хоть пальцем.

     Лагранж  поблагодарил Кречета за  угощение,  забрался в  мобиль  вместе  с

остальными,  и высокие гости отбыли. Кречет проводил уплывающие огни задумчивым

взглядом.

     - Они очень странные,  эти люди,  -  проговорил он.  -  И  странные у  них

зароки. Лишить пленников почетной смерти - что же, у них совсем чести нет?

     Когда на следующее утро Диана привезла меня в становище Звездных Людей,  я

обнаружила,  что  на  моем  обычном месте  сидит один  из  кочевых -  тот,  что

помоложе.   Улисс  стоял  рядом  и  вид  у  него  был  довольный.  Почему-то  я

почувствовала странный укол обиды -  словно у меня,  не спросясь,  отобрали то,

что до  сих пор принадлежало только мне.  Видно,  что-то  отразилось у  меня на

лице, потому что Улисс торопливо сказал:

     - Это временно. Потом мы найдем ему другое место.

     Я безразлично пожала плечами.

     Этот искоса поглядел на меня. Его лицо ничего не выражало, но мне стало не

по себе. А Улисс произнес все с тем же доброжелательным видом:

     - Познакомьтесь, это Барсук.

     Я сказала:

     - А как же.

     Ни  один кочевой сроду не  назовет вам  своего настоящего имени,  даже под

пыткой.

     - А это - Выпь.

     Ну что ты с ними будешь делать!

     Тем не менее, я, как положено, вежливо сказала:

     - Что ж,  теперь ты  знаешь.