— А что ж делать теперь? — испугалась Аринка.

— Наст разбить — вот что.

Бабушка Марфа взмахнула своей клюкой и принялась разбивать наст. Наст лежал на снегу крепкий, как стекло. Но под бабушкиной палкой осколки так и летели во все стороны. Под настом оказался пушистый мягкий снег. И вдруг в одном месте, в другом, в третьем снег зашевелился, появились мягкие лунки, а из лунок выглянули куропатки.

— Мы чуть не задохнулись… чуть не задохнулись… — заговорили они все сразу тоненькими голосами. — Спасибо тебе, бабушка Марфа! Мы сейчас вылезем.

— И не вылезайте, — сказала бабушка, — тут близко Мороз ходит. Переночуйте в снегу. Утром, как солнышко взойдёт, так и вылезете. А наста больше не будет, я его весь разбила.

— Тогда мы поспим немножко… — сонным голосом отозвались куропатки, — поспим немного…

— Поспите до утра, — сказала бабушка Марфа. — Спите спокойно — я здесь, близко.

Куропатки снова юркнули в свои снежные гнёздышки и заснули.

Аринка схватила бабушку Марфу за рукав:

— Бабушка Марфа, но они же замёрзнут! Снег-то ведь холодный!

— Снег холодный, а Мороз — морозный. В снегу озябнут, а на морозе замёрзнут. А чтобы этим куропаткам завтра от Мороза не пропасть, оставим им немного корму!

Она достала из своего мешка пригоршни две зерна и рассыпала по всей поляне.

А Лёня смотрел на свою бабушку и думал:

— И как это она всё знает? Вот бы мне так!

Что ещё придумал Старый

Лёня заметил, что за большой орешиной опять мерцает белая борода, опять сверкают синие ледяные глаза.

— А я ещё кое-что придумал! Хе-хе!.. — послышался хриплый голос.

И тут за орешником прошумела метель и рассыпалась искрами.

— Что же это он ещё сделал? — задумалась бабушка Марфа. — Уж верно кто-нибудь из-за его придумок горюет… Эй, отзовись, кого Старый обидел?

— Меня! — отозвался сверху негромкий голосок.

И тут все увидели Белку.

Она печально сидела на сосновой ветке и глядела вниз на бабушку Марфу.

Лёня, а за ним и Аринка подбежали к сосне, на которой сидела Белка.

— Может, он ей лапы отморозил? — сказала Аринка.

— Нет, она просто есть хочет, — сказал Лёня. — Видишь, пригорюнилась.

— По-твоему, только и горе, когда есть хочешь. Знаю я тебя.

— Да, уж конечно, это хуже всего, — сказал Лёня, — если есть хочешь, а есть нечего. Попробуй останься без обеда, узнаешь тогда.

— У, подумаешь, сколько раз оставалась. Как начнём играть, я и забуду про обед!

— Про обед забудешь, да потом поужинаешь так, что и за ужин и за обед! А если не пообедать и ужина нет, тогда что?

На это Аринка промолчала. Она подумала, что, пожалуй, и правда это очень плохо.

— Ну, что же он сделал, этот косматый, а? — спросила бабушка Марфа у Белки.

Белка спустилась пониже, уселась прямо над бабушкиной головой.

— Я всю осень запасала еду на зиму, — сказала она. — Сушила грибы, нанизывала их на ветки. Собирала орехи в дупло. А он взял да и обломал все ветки с грибами, а потом засыпал их снегом и сверху приморозил. И так запрятал, что я даже не знаю, где их искать.

— Вот старый лиходей! — сказала бабушка Марфа.