Колдун по-прежнему безмолвствовал. Он лишь выставил вперед ладони, как бы защищаясь.

   – Может быть, с кем-то случилась беда, – предположил котишка и, не дожидаясь ответа, открыл ставни.

   Вместе со снежным вихрем в лабораторию влетела птица. Она была такой ободранной, что походила на кривобокую картофелину, в которую воткнули несколько черных перьев. Птица опустилась на пол, с лету проехала еще немного на своих тоненьких ножках, наконец затормозила, и тогда взъерошила жалкие перышки и грозно разинула внушительных размеров клюв.

   – Позор! Позор! Позор! – закаркала она, причем голосом внушительной силы. – А вы не торопитесь отворять дверь! Окочуришься, пока откроют! Да еще стрелять, ишь чего придумали! Вот, прошу полюбоваться на результат: единственное перышко в хвосте оставалосьи оно теперь пробито. Просто неприлично! Куда же это я попал?

   И вдруг птица сообразила, что перед ней – кот, стоит и смотрит на нее горящими круглыми глазами. Ворон быстро спрятал голову под крыло, отчего весь он как будто сгорбился, и теперь уже вконец испуганно прокаркал:

   – Караул! Враг всех пернатых! Ну все, приехали… Поздравляю! Ох, не кончится все это добром…

   Мяуро, который за свою недолгую жизнь не поймал еще ни одной птички – не то что такой большущей и страшной птицы, – в первую минуту даже не понял, что «враг всех пернатых» это он самый и есть.

   – Приветствую! – важно промяукал он. – Добро пожаловать, незнакомец.

   Колдун меж тем по-прежнему хранил молчание, он удивленно и недоверчиво разглядывал странное пернатое существо.

   А ворон понемногу освоился. Склонив голову набок, он поглядел на кота, затем на колдуна и наконец прокаркал:

   – Господа, если вы не против, попрошу вас закрыть окно. Кроме меня, вряд ли сюда кто-то прилетит, а сквозняк вы устроили – ого-го! Просвистит в два счета. А у меня и так резьма-тизма или как там это называется… Свербит, в общем, в левом крыле.

   Кот затворил окно, спрыгнул с подоконника и принялся крадучись ходить вокруг ворона большими кругами. Он хотел всего лишь удостовериться, что с птицей все в порядке, однако, ворон, кажется, истолковал пристальное внимание кота по-другому.

   К Бредовреду тем временем вернулся дар речи, и он приказал:

   – Мяуро, спроси этого падалыцика, откуда он взялся и что ему здесь нужно.

   – Моему доброму маэстро угодно узнать твое имя, – заговорил кот, стараясь выражаться аристократично. – Изволь сообщить нам также, с какой целью ты пожаловал.

   Описываемые Мяуро круги становились все уже.

   Ворон крутил головой, не спуская с кота глаз.

   – Передай привет твоему маэстре, – тут ворон изо всех сил подмигнул коту. – Мое почтенное имя – Якоб Карр. Я, так сказать, воздушный гонец мадам Тирании Кровосос, высокочтимой тетушки твоего маэстры. – Тут ворон подмигнул другим глазом. – И, к вашему сведению, я вовсе не падалыцик. Я старый, испытанный в жизненных передрягах ворон. Можно сказать, я ворон-горемыка. Ага. Вот именно. Горемыка.

   – Надо же, ворон! – насмешливо сказал колдун. – А не представился бы, так мы и не догадались бы!

   – Ха-ха, очень остроумно, – тихо, чтобы не услышал колдун, сердито каркнул Якоб.

   – Горемыка? – участливо переспросил Мяуро. – Какое же у тебя горе? Говори без опаски, мой добрый маэстро тебе поможет.