Корсары придвинулись к Абдалле и побледневшему Деласкесу - видно, идея Хрипатого пришлась им по сердцу. Серов знал их буйный нрав и склонность к пролитию крови, а причиной к тому могли быть усталость, раздражение и неудачный рейд. Двое убитых, добычи не взяли и Стура не нашли! Кто за это ответит? Может, мальтиец с мавром, два чужака, а может, и сам капитан…

    «Сразу стреляй! - всплыл в голове совет Сэмсона Тегга. - Стреляй! Покойный Брукс так делал, и потому парни ходили у него по струнке…»

    - Клянусь Девой Марией и ранами Господними! - выкрикнул Деласкес. - Нет на нас греха, дон капитан! Служили мы верно и вам, синьор, и вашему братству, шли под пули, бились с врагом и у штурвала стояли! Не обижай нас недоверием!

    Хрипатый хищно оскалился:

    - Вер-рным чего бояться? Вер-рному ножик вр-ро-де щекотки, и огонь он тоже выдер-ржит… Ну-ка, Олаф, Эр-рик, Стиг, хватайте их! А остальные пусть р-разло-жат костер-рок. Узнаем, кто вор-рожил Кар-раману!

    - Стоп, - негромко произнес Серов и положил ладонь на рукоять пистолета. - Здесь командую я, и потому - никаких костров, болваны! Если нас преследуют, увидят дым. Опять же, Хрипатый, если тебе поджарить пятки, ты тоже во многих грехах признаешься. Скажем, что был у Карамана в наложницах и подставлял ему зад после каждого вечернего намаза.

    Брюс Кук загоготал, следом грянули остальные. Серов небрежно помахал пистолетом.

    - Отставить, парни! - Он перевел взгляд на Деласкеса и Абдаллу, и его глаза были холодны, как лед. - Я не против разборки, только делать это будем по-моему. Мартин правильно сказал: они с Абдаллой под пули шли, и у штурвала стояли, и были верными проводниками… Все так! Однако история с их бегством от кастильцев очень подозрительна. - Серов нахмурился, припоминая рассказанное Теггом. - Кому вы оружие покупали? Как добрались из Малаги в Кадис? Как очутились на испанском судне? И во дворце магистра в Ла-Валетте вы тоже вроде не чужие… Так что ты, Хрипатый, ножик не убирай, пока у нас неясность с этими вопросами.

    Абдалла и Деласкес переглянулись. Похоже, им есть в чем признаваться, решил Серов и покосился на мрачного боцмана. Слова Тегга звучали у него в ушах: если самому стрелять противно, Хрипатому мигни - тут же глотку перережет… Ну, с глоткой - это слишком, подумалось ему, а вот пугнуть двух этих молодцов - нелишнее. С одной стороны, Хрипатый успокоится, с другой - здесь не мадридский двор, и тайны не нужны.

    Он поднял пистолет, направил его на Деласкеса и взвел курок. Абдалла кашлянул и огладил бороду.

    - Не делайте этого, дон капитан. Я все объясню, хотя мои речи не для досужих ушей и длинных языков. - Его взгляд скользнул по лицам корсаров, задержавшись на Мортимере. - Мартин и я, мы оба, служим рыцарям Мальты и Мулаю Измаилу, повелителю Марокко. Мы служим им, как и другие люди в Магрибе, Франции, Испании и Королевстве Обеих Сицилии, и люди эти могут достать клинки, мушкеты и пушки, нанять корабли и солдат, подкупить чиновников. Многое могут! Если подать им тайный знак, придут на помощь и спасут. Так и случилось в Малаге и Кадисе… Но лучше не спрашивайте меня, что мы делали в Испании. Зачем вам это знать? Вы найдете супругу, отправитесь на север, и это будет новая жизнь для вас и вашей команды. Мы останемся здесь. Мы и наши секреты.

    Мавр изъяснялся на правильном английском, и это было так неожиданно, что Серов на мгновение онемел. Но замешательство прошло, и слова Абдаллы, их звук и смысл, уже не казались удивительными - во всяком случае, для человека двадцать первого столетия. Здесь, как и в покинутом им мире, существовали тайные службы, шпионские сети, агенты, резиденты и асы-разведчики, к которым, видимо, относился Абдалла; здесь, вероятно, уже процветал нелегальный бизнес, поставки оружия, вербовка наемников, картирование чужих территорий и кража чужих секретов.