- Пусть будет так. Обеты надо выполнять, - произнес де Рокафуль. - Завтра, мессир капитан, вы увидите рисунки, сделанные нашими лазутчиками на Джербе. А я тем временем подумаю, кому из командоров поручить свои галеры.

    - Если позволите, брат Раймонд, я возьмусь за это. - Марк Антоний с поклоном коснулся руки магистра. - Помнится мне, что я не раз командовал галерами и водил рыцарей в бой… Сколько, уже не перечтешь… Если считать по отметинам сабель и пуль, то получается тринадцать. Нехорошо! Чертова дюжина! - Его глаза сверкнули озорством. - Но, может быть, на Джербе я получу еще одну почетную рану.

    - Плыви с капитаном, Марк, и возвращайтесь оба с победой. Лучшего выбора мне не сделать. - Де Рокафуль перекрестил командора и повернулся к Серову. - Есть ли у вас еще просьбы ко мне, маркиз?

    - Если позволите, магистр. Одного христианина, бывшего раба с шебеки Эль-Хаджи, нужно отправить в Геную или Венецию. Он хочет добраться в родные края, на север, в Россию.

    - Хорошо. Смотритель порта получит мой приказ. Корабли из Генуи - частые гости на Мальте. Это все?

    - Да, достопочтенный.

    Де Рокафуль кивнул и поднял нагрудный крест, благословляя Серова. Откланявшись, гости направились к выходу, но у порога Серов остановился, пропустив вперед де Пернеля, и спросил:

    - Вы сказали, мессир, что прозвание Сирулла на арабском - Божий гнев. А как переводится женское имя Сайли?

    - Это не арабское слово, а турецкое. Оно означает «праздник».

    «Праздник! - думал Серов, шагая по роскошным залам. - Праздник! В самую точку попали! Она - праздник, который был со мной! И будет снова - ныне, присно и во веки веков! Ну, не во веки, а до тех пор, пока не разлучит нас смерть… Но и тогда мы ляжем рядом, пусть не на солнечной Мальте, а в другой земле, холодной и суровой. Будем спать триста лет, а потом… Кто знает? Кому ведомы причуды времени?.. Может быть, возродимся и встретимся вновь…»

    Де Пернель остановился в Посольском зале.

    - Вы поразили великого магистра своим военным дарованием. Я не ожидал, что он согласится отдать часть флота в ваши руки. Прежде речь шла о раздельном командовании.

    - Магистр - мудрый человек, - сказал Серов, отвлекаясь от дум о Шейле. - Вор скорее поймает вора, пират - пирата… А два начальника - верный путь к поражению. Опять же я согласен плыть под мальтийским флагом… Вы понимаете, Робер, что это значит?

    - Да, мой капитан. Добыча - пополам, но слава достанется нашему ордену. А вам - возлюбленная супруга и другие пленники. Это справедливо.

    - Справедливо, - согласился Серов. Бродила, правда, у него мысль купить черного шелка и найти в Валетте живописца, чтобы намалевал череп с костями. Если прозвали его Божьим гневом, то «Веселый Роджер» будет в самый раз! Жаль только, что вест-индским корсарам про этот флаг ничего не известно! [71]

    - Вы довольны, мессир? - спросил де Пернель.

    - Вполне, командор. Двенадцать сотен пехотинцев и отряд рыцарской конницы… Это больше, чем я рассчитывал. Лишь одно меня смущает…

    - Да?

    - Мессир Зондадари сказал, что кроме вас нашлись у меня и другие поручители. Любопытно, кто?

    Лица Деласкеса и Абдаллы мелькнули перед Серовым, но он сдержался и не назвал их имена.