|
Много лет!.. - согласился капитан. - Сорок лет, братец. Так что, возможно, Густль теперь уже вырос. А что он делает? - Он председатель правления МЕАС - знаете, это крупные заводы по производству котлов и тому подобное. Ну и, кроме того, председатель еще около двадцати компаний и трестов Очень большой человек, пан Вантох. Его называют капитаном нашей промышленности. - Капитаном?.. - изумился captain ван Тох. - Значит, я не единственный капитан из Невичка? Черт возьми, так Густль, значит, тоже captain! Надо бы с ним встретиться. А деньги у него есть? - Ого! Горы денег. У него, пан Вантох, наверное, несколько сот миллионов. Самый богатый человек у нас. Капитан ван Тох стал очень серьезен. - И тоже captain! Ну, спасибо, парень. Тогда я к нему поплыву, к этому Бонди. Ja, Густль Бонди I know (24). Такой был маленький еврейский мальчик А теперь captain Г. X. Бонди. Ja, ja, как бежит время!.. - меланхолически вздохнул он. - Пан капитан, нам пора... как бы не пропустить вечерний поезд. - Так я вас провожу на пристань, - сказал капитан и начал сниматься с якоря. - Очень рад, что вы заехали ко мне, господа. Я знаю одного редактора в Сурабае; славный парень, ja, a good friend of mine (25). Пьяница страшный, ребята. Если хотите, я устрою вас в газете в Сурабае. Нет? Ну, как хотите. Когда поезд тронулся, капитан медленно и торжественно помахал огромным голубым платком. При этом у него выпала на песок большая жемчужина неправильной формы. Жемчужина, которая никем и никогда не была найдена. 3. Г. X. БОНД И И ЕГО ЗЕМЛЯК Как известно, чем более высокое положение занимает человек, тем меньше написано на его дверной дощечке. Старому Максу Бонди надо было намалевать большими буквами у себя над лавочкой, по обеим сторонам дверей и на окнах, что здесь помешается Макс Бонди, торговля всевозможными галантерейными и мануфактурными товарами - приданое для невест, ткани, полотенца, салфетки, скатерти и покрывала, ситец и батист, сукна высшего сорта, шелк, занавеси, ламбрекены, бахрома и всякого рода швейный приклад. Существует с 1885 года. У входа в дом его сына, Г. X. Бонди, капитана промышленности, президента компании МЕАС, коммерции советника, члена биржевого комитета, вице-председателя союза промышленников, Consulado de la Republica Ecuador (26) члена многочисленных правлений и т. д. и т. д., висит только маленькая черная стеклянная дощечка, на которой золотыми буквами написано: БОНДИ И больше ничего. Пусть другие пишут у себя на дверях: "Юлиус Бонди, представитель фирмы "Дженерал Моторс", или "Доктор медицины Эрвин Бонди", или "С. Бонди и К°", но есть только один-единственный Бонди, который - просто Бонди, без лишних пояснений. (Я думаю, что на дверях у папы римского написано просто Пий, без всякого титула и даже без порядкового номера. А у бога так и вовсе нет дощечки ни на небе, ни на земле; каждый сам должен знать, что он тут проживает. Впрочем, все это к делу не относится и замечено только так, мимоходом.) Перед этой-то стеклянной дощечкой и остановился в знойный день господин в белой морской фуражке, вытирая свой мощный затылок голубым платком. "Ну и важный же дом, черт побери", - подумал он и несколько неуверенно потянулся к медной кнопке звонка. В дверях показался швейцар Повондра, смерил толстого господина взглядом-от башмаков до золотого позумента на фуражке - и сдержанно осведомился: - К вашим услугам? - Вот что, братец, - сказал господин, - здесь живет некий пан Бонди? - Что вам угодно? - ледяным тоном спросил пан Повондра. |
