|
- А я уже думал, что вас больше нет в Вене, Черников. Русский засмеялся. - Вероятное нам всегда кажется невероятным. Я все узнал, что вам нужно. Штайнер выпил коньяк. - Есть документы? - Да. Даже очень хорошие. Я уже давно не видел таких хороших фальшивок. - Я должен выкрутиться, - сказал Штайнер. - У меня должны быть документы. Лучше уж рисковать с подложным паспортом, чем трястись и ждать ареста. Ну, что вы видели? - Я был в "Алебарде". Эти люди сейчас собираются там. Это те же люди, что и семь лет тому назад. Они надежны в своем роде. Но самый дешевый документ стоит четыреста шиллингов. - Что можно получить за эти деньги? - Паспорт умершего австрийца. Годный еще на год. - На год? А потом? Черников взглянул на Штайнера. - Вполне возможно, что за границей его продлят. Кроме того, рукой специалиста можно потом изменить дату. Штайнер кивнул. - Есть еще два паспорта умерших беженцев из Германии. Но они стоят восемьсот шиллингов каждый. Полностью подложные можно купить не дешевле, чем за сто пятнадцать. Но я бы... не советовал брать их. Черников вышиб сигарету из мундштука. - На Лигу наций вам в данный момент нечего рассчитывать. На нее не могут рассчитывать даже те, кто въехал в страну легально, но без паспорта. Нансен, который добился, чтобы мы получили паспорта, уже умер. - Четыреста шиллингов, - повторил Штайнер. - У меня их двадцать пять. - Можно попробовать торговаться. Может быть, они отдадут за триста пятьдесят. - Это то же самое, против двадцати пяти. Я просто должен подумать, как мне достать такую сумму. Где находится "Алебарда"? Русский вытащил из кармана листочек бумаги. - Вот адрес и имя кельнера. Он посредничает в таких делах. Он созвонится с нужными людьми, когда вы объясните ему, в чем дело. За это он получает пять шиллингов. - Хорошо. Я посмотрю, что мне удастся сделать. - Штайнер заботливо спрятал записку. - Сердечное спасибо за заботу, Черников. - Ну, что вы? - Русский, словно защищаясь, поднял руку. - Надо же помогать друг другу, если это возможно. Сам каждый день можешь попасть в такое положение. - Да. - Штайнер поднялся. - Я вас еще найду и расскажу, как у меня дела. - Хорошо. Я часто бываю здесь в это время. Играю в шахматы с одним мастером из южной Германии. Вон тот мужчина с локонами. В нормальное время я никогда бы не поверил, что буду иметь честь играть с таким авторитетом. - Черников улыбнулся. - Шахматы - моя страсть. Штайнер кивнул ему в знак прощания. Затем он перешагнул через ноги молодых людей, которые лежали на полу, головами к стене, и спали с открытыми ртами, и направился к двери. За столом судебного советника Эпштейна сидела одутловатая еврейка. Скрестив руки, она уставилась на Эпштейна, как на ненадежное божество. |
