Он умирает при определенных обстоятельствах и при определенных условиях. Как раз растворение в желудочных кислотах боевой скотины – одно из таких условий. С другой стороны, лорды твердо знают, что, если я призову своих существ без провокации с их стороны, они будут иметь право разделаться со мной по‑своему: кол в грудь, обезглавливание и ванна, залитая кипящим маслом! Как я уже сказала, ситуация патовая. Так что ты скажешь?
– Я все еще продолжаю считать это опасным.
– Я тоже так считаю, но дело уже решено. И я, возможно, в результате даже выиграю. Вот посмотри‑ка туда.
В окне были видны темные силуэты гор, за которыми замирал золотой отсвет солнца на черном небе.
– Закат, – сказала я. – Скоро...
– Вот именно, скоро, – повторила она вслед за мной. – Когда останутся лишь розовые кончики пиков гор, они экипируются, вскарабкаются на своих летающих бестий и начнут собираться в компанию. Приземляться они будут на площадках внизу и подниматься наверх пешком через весь замок. Проходить они будут по одному. На моем столе будут выставлены... необычные блюда – молочный волчонок в красном перце, сердца огромных летучих мышей в подливе из собственной крови, но подчерненной с использованием пряных, трав, растущих на Светлой стороне, а также слабые грибные напитки из пещер трогов. Ничего такого, что было бы способно воспламенить их страсть.
– Но какова ваша цель, леди? – Мне было любопытно – страшно, но любопытно. – Я знаю, что вы не желаете иметь ничего общего с этими лордами. Я знаю, что вы их... что они вам не нравятся. Не могли бы вы им прямо отказать? Неужели нет иного места, которое подошло бы для этой встречи?
– Нога большинства из этих мужчин, – задумчиво начала она, – никогда не ступала на камни замка Драмала Прокаженного, который теперь, является моим. По‑моему, когда Драмал был молод, один или два раза его посещал Шайтис, с которым у него были какие‑то общие делишки. Я знаю, что они вдвоем отправлялись на охоту на женщин на Светлой стороне. Не столько дружба, сколько соперничество. Для остальных же это окажется возможностью посмотреть, чем именно я владею. Я понимаю, что они хотели бы использовать этот визит для того, чтобы посмотреть на случай возможного вторжения, какими силами обороны я располагаю. Но если бы я отвергла их просьбу, отказала бы им... в гостеприимстве, то это только спровоцировало бы их, объединило против меня.
– Вы сказали, что могли бы даже выиграть от этого посещения, – напомнила я. – Каким же образом тут можно выиграть?
– Ах да... Вот тут‑то есть дело и для тебя, – ответила она. – Мы, Вамфири, обладаем определенными силами, Зекинта. Ты не одинока: я тоже владею способностью красть мысли других. Это, конечно, мне передались способности моего вампира. Пока, однако, я недостаточно овладела этим искусством и надежность его сомнительна. Я не могу всегда быть уверенной в том, что прочитала мысли правильно, а если расстояние велико, то мне не стоит и стараться. Кроме того, поскольку я сама Вамфири, они почувствуют, если я копну слишком глубоко. Ты понимаешь, что мое и их сознание почти одинаково? А вот ты – не Вамфири.
– Вы хотите, чтобы я подслушала их мысли? А что, если они обнаружат меня?
– Они будут стараться обнаружить тебя! Что толку иметь воровку мыслей и позволять, чтобы ее талант понапрасну пропадал? Твоя задача состоит в следующем: прошмыгнуть в их мысли так, чтобы они не знали об этом, и так, чтобы они не смогли прочитать мысли твои! Они почувствуют твое присутствие? Возможно, но в этом, как я сказала, нет реальной опасности, поскольку как раз этого они и ожидают. А физически они тебя не выявят, поскольку мы спрячем тебя в безопасном месте.
Я хотела бы узнать их мысли и планы, которые касаются меня. |