– У тебя неподходящая обувь для такой почвы, – заметил он.

– Теперь я это понимаю, – ответила Зек, – но поздно сообразила. На Светлой стороне достаточно плохо, в этом ущелье – хуже, а Темная сторона – это настоящий ад. Когда я попала сюда, на мне были такие же сапожки, как у тебя. Долго они не выдержат. Понимаешь, кожа на ступнях быстро грубеет, но некоторые камешки бывают острыми, как ножи.

Он дал ей шоколад, который она глотала, почти не жуя.

– Может быть, стоит устроить привал прямо здесь? – предложил он.

– – Здесь достаточно безопасно, пока светит солнце, – ответила она, – но я бы предпочла двигаться. Поскольку мы не можем воспользоваться сферой, а оставаться на Темной стороне невозможно, лучше всего будет как можно быстрее вернуться на Светлую сторону, – тон ее голоса был каким‑то неуверенным.

– Для этого есть какие‑то особые причины ? – Джазу совершенно явно не понравился ее ответ.

– Причин много, – сказала она, – и все они живут вон там. – Она кивнула головой в ту сторону, откуда они пришли.

– А ты не хочешь рассказать мне поподробнее про... них? – Джаз отстегнул от рюкзака одну из упаковок. Он знал, что кроме всего прочего там находится и минимальный набор медикаментов для оказания первой помощи. Он достал марлевые бинты, тюбик с мазью и пластырь. Зек начала говорить, а он, встав на колени, осторожно снял с нее сандалии и стал обрабатывать ее раны.

– Про них, – повторила вслед за ним она, произнеся эти слова с особой интонацией и вновь боязливо передернув плечами. – Ты имеешь в виду Вамфири? Да, действительно, главной проблемой являются они, но по ту сторону гор есть вещи ничуть не лучше. Ты видел “питомца” Агурского? Эту штуковину в стеклянном контейнере в Печорске?

Джаз, приподняв голову, взглянул на нее и кивнул.

– Я видел. А вот описать тебе, что я видел в точности – было бы сложнее! – Он оторвал полоску бинта, смочил ее водой из фляжки и аккуратно стер засохшую кровь с пальцев ее ног. Она с облегчением вздохнула, когда он начал выжимать из тюбика мазь и аккуратными движениями втирать ее в трещины между пальцев и на подушечках ступней.

– Существо, которое ты видел, появляется, когда вампир откладывает яйцо в образчик местной фауны, – пояснила ему она. Слова эти она произнесла очень просто, совершенно нейтральным тоном.

Джаз перестал обрабатывать ее ступни и, взглянув ей прямо в глаза, медленно покивал головой.

– Значит, яйцо вампира, да? Ты именно это сказала, я не ошибся? – Она смотрела на него неподвижным взглядом, пока он не отвел глаза. – Ну и ладно, яйцо вампира... – пожал, он плечами и начал накладывать повязки. – Значит, ты хочешь сказать, что Вамфири являются яйцекладущими? Они размножаются яйцами, верно?

Она отрицательно покачала головой, а потом, подумав, покивала.

– И да, и нет, – сказала она. – Вамфири получаются, когда яйцо обыкновенного вампира попадает в человека – неважно, мужчину или женщину.

Джаз одел на нее сандалии. Они были великоваты и потому растирали ей ноги до мозолей и пузырей. Теперь, когда ступни были забинтованы, сандалии сидели на них плотно, не болтаясь.

– Так, наверняка, лучше? – спросил он. Он поразмышлял над тем, что она только что сообщила ему, и решил, что для более подробных объяснений нужно выбрать другое время и место.

– Так, конечно, лучше, – сказала она.