Да, да, долг, и никак иначе.
Глава XIX. Уплаченный долг
Милосердная версия Ланжеака о быстрой гибели Андре-Луи на улице Шарло,
версия, которую предложил сострадательный д'Антраг в надежде, что она
окажется истиной, ничего общего с истиной не имела.
Андре-Луи пришел в сознание задолго до того, как его притащили в
штаб-квартиру секции. Более того, большую часть пути туда он проделал на
собственных ногах. Когда сознание его прояснилось и помимо чисто
физиологических ощущений появилась способность рассуждать здраво, молодой
человек же пришел к выводу, который впоследствии высказал господин де
Ланжеак: лучше бы с ним покончили во время потасовки. В этом случае
неприятный процесс расставания с жизнью уже полностью завершился бы; тогда
как теперь его ожидают все прелести крестного пути на Площадь Революции. На
этот счет у Андре-Луи не было и тени сомнения. Как бы далеко ни
распространялось влияние де Баца, барон не мог сотворить чуда и добиться
освобождения человека, пойманного с поличным на таком преступлении.
Когда они добрались до штаб-квартиры секции, полночь давно уже
миновала. В этот час там не было ни одного представителя власти,
уполномоченного проводить допрос. Но Симон, ничуть не смущенный этим
обстоятельством, открыл регистрационный журнал, напустил на себя надменный
вид и официальным тоном потребовал, чтобы Андре-Луи сообщил ему имя, возраст
и род занятий. Андре-Луи удовлетворил любопытство ретивого чиновника, но на
остальные вопросы отвечать отказался.
- Может быть, вы и полицейский агент, но определенно не судья. У вас
нет права меня допрашивать. Стало быть, я не буду вам отвечать.
Его избавили от пистолетов, денег, часов и документов и швырнули в
темную комнатушку в подвале, где фактически не было окон. Трехногий табурет
и груда грязной соломы составляли всю обстановку этой убогой конуры. Здесь
Андре-Луи и оставили до утра, предоставив ему размышлять о внезапном и
малоприятном конце его деятельности на службе монархии.
В восемь часов его вывели из камеры и, оставив без внимания его
требование принести пищу, увели под конвоем в составе шести национальных
гвардейцев. Гражданин Симон возглавлял шествие.
Они перешли Луврский Мост и направились во дворец Тюильри. Там, в
просторном вестибюле, гражданину Симону сообщили, что Комитет Общественной
Безопасности не будет заседать до полудня, поскольку его члены заняты в
Конвенте. Но, если дело не терпит отлагательства, ему следует обратиться к
председателю Комитета, который в настоящий момент находится у себя в
кабинете. Симон, которого с каждым часом все больше распирало от сознания
собственной значительности, громогласно заявил, что речь идет о деле
величайшей национальной важности. |