|
— А ты помнишь, что было вчера после сообщения о фейерверке в окрестности Круга Кингз-колледжа? — Он щелкнул переключателем. — 5234 принял. Нам идти одним? — Все остальные заняты, но, если потребуется поддержка, дадим. — Понял. Идем пока одни. Паттон рванула машину, рулевое управление протестующе заскрипело на крутом развороте, и педаль газа влипла в пол. — Если этот гад вернулся, мы его возьмем первыми. — И поступим с ним по уставу, Мэри Маргарет, — мягко уточнил ее напарник. Ее оскаленные зубы трудно было принять за улыбку. — Ладно. Вобью устав ему в глотку. * * * Под страшным ударом Эван пошатнулся, но отбил его прежде, чем удар мог дойти до Роланда. И Роланд сделал лишь то, что мог: доверившись силе Эвана, продолжал петь. Он не знал, слушает ли Богиня, но чувствовал, как растет сила в каждой клеточке с каждой строчкой. И когда Эван отбил второй удар черной энергии, от чего его правая рука бессильно повисла, Роланд начал первый куплет. Восточный ветер, чист и быстр, Холодный, ясный ключ воздушный. Очисти тело мне и мысль, Очисти честь, очисти душу. Хотя Роланд и ожидал чего-то, прикосновение ветра к левой щеке чуть не заставило его пропустить смену аккордов. Он слегка повернулся в ту сторону: что произойдет от двух последних строк? Уголком глаза он увидел, как Адепт Тьмы ударил, зарычав, но ни рычание, ни атака не могли отвлечь его. Он почуял, как восточный ветер убрал из его мыслей весь мусор. Он был по-прежнему напуган до смерти, но это уже не имело значения. Дыханьем девы непорочной Нас ветер исцелит восточный. Адепт Тьмы взвыл. Но Роланд не обратил внимания. Потому что восточный ветер принес ответ. Разметав по ветру волосы, облаченная в короткую белую тунику, перед ним и чуть справа встала Дару. Встречая Тьму лицом к лицу, она сжала кулаки; и даже сзади не была похожа на ту Дару, которую он знал, ибо сила песни была лишь бледной тенью ее силы. Пустыни жаркой пламенная вьюга, Неся огонь, что закаляет сталь, Спеши на помощь мне, о ветер юга, Со мною в тяжкой битве рядом встань! Пусть буду дружбы я твоей достоин, Полуденного ветра храбрый воин! И задул ветер с юга, пахнущий сталью и кровью, и одел Дару в золотую броню, опоясав ее широким мечом. Эван упал на колено, но успел вскинуть здоровую руку, приняв на браслеты удар черного бича. Крик боли почти заглушила музыка. О ветер западных морей, Неся живительную свежесть, Ты сил придай душе моей, Как Матери родная нежность. Твоих закатов ярких пламя Да осветит мне путь, как знамя! Ветер подул в правую щеку, и Ребекка сняла с его плеча руку. Пока она шла мимо Роланда и вставала рядом с Дару, ум его лихорадочно работал, но никакой связной мысли не родил. |
