|
Но не смогла объяснить, отчего же она неполная. Больше он Ребекке своих песен не играл. В основном потому, что был с ней в глубине души согласен. Только он допел песню, как в холле послышались голоса, и дверь открылась. — Эван! — Ребекка метнулась через всю комнату и оказалась в паре дюймов от Адепта. — С тобой ничего не случилось? — Все в порядке, Леди, — улыбнулся он в ответ. Чуть устало, как показалось Роланду. — Спасибо тебе за заботу. — Тебя арестовали! — Да. — Он отвел с лица прядь волос. — Было. Ребекка перевела взгляд на Дару, и глаза ее округлились. — Вы цыплят купили! — Да, — ответила Дару и отдала ей красный с белым пакет. — Было. Ребекка поднесла пакет к лицу, втянула воздух, предвкушая удовольствие, и повернулась к Роланду. — Роланд! Они цыплят купили! — Я вижу, детка. Роланд держал перед собой Терпеливую и рассматривал Эвана, ища признаки… признаки чего-нибудь. Из своего опыта он знал, что копы не очень церемонятся с молодыми людьми без документов, которых прихватывают… скажем, в разных ситуациях. — Ты в порядке? — Как видишь, — развел руками Эван. Роланд продолжал смотреть. «Пользуешься случаем, чтобы разглядывать и прятать чувства за маской заботы», — произнес голосок у него в голове. Ребекка поставила перед ним тарелку с цыплятами, горкой жареной картошки и зеленого горошка, вытащила из его руки гитару и сунула вместо нее вилку. — Ешь, — сказала она, что он не преминул сделать. Потом, когда косточки были обглоданы и он снова обрел равновесие, спросил: — Что случилось? Эван как раз скармливал Тому кусок шкурки — кот появился, как только они сели есть. — Я остановил драку, — просто ответил он. — Вытерпеть эту боль и этот страх я не мог. Он ушел. Думаю, он знал, что так и случится. Теперь он, наверное, где-то прячется и надо мной смеется. Эван за время своего отсутствия осунулся, тонкие черты его лица заострились. Дару заговорила и сама не узнала свой голос: — Спасая этих людей и упуская его, ты, быть может, обрек весь мир власти Тьмы. — Знаю. И больше сказать было нечего. Но это единственное слово, так же, как боль, отразившаяся на его лице, могло бы даже из каменного сердца исторгнуть слезы. Констебль Харпер отодвинул клавиатуру, сплел пальцы и потянулся. Смена шла к концу, и он почти физически ощущал вкус холодного пива, ожидавшего его дома. Только бы отбарабанить оставшиеся полтора часа. А что может случиться в старом добром Торонто в воскресенье вечером в девять тридцать вечера? За спиной открылась дверь, и еще не повернувшись, он ясно представил, что сейчас увидит. Кондиционер из последних сил справлялся с жарой, и это новое нападение было явным перебором. Запах грязи, пота, заношенной одежды, и над всем этим доминировала вонь застарелой мочи. — Эй, парнишка, есть у тебя минута? Стараясь дышать через рот, Харпер медленно поднялся и отошел за барьер. Хуже всего, когда не хватает людей: сейчас пошел бы в туалет, оставив кого-нибудь разбираться с этой теткой. Черт побери все! — Чем могу быть полезен? — спросил он, с усилием сохраняя нейтральный тон. |
