- Так точно! - гаркнул полковник. -  Дайте  только  знак,  за  Волгой

поднимутся, за Яиком  только  ждут  сигнала,  а  уж  беженцы  хоть  сейчас

готовы...

     Встретив хмурый взгляд  Виктора,  он  осекся,  щелкнул  каблуками  и,

буркнув "виноват", сел на место.

     Полковник с горсткой гвардейцев недавно прибыл в Москву. О  делах  за

Волгой с ним уже говорили во время ночного застолья у Сармата.  И  Мартын,

стуча кулаком по столу, снова требовал немедленно поднимать тысячи и вести

их куда угодно, только не киснуть здесь, а старый вояка сдвинул бутылки  и

блюда в сторону, разложил дряхлую, треснувшую на сгибах карту и осторожно,

чтобы не рассыпался ветхий пластик, водил пальцем. Он  показывал  Сармату,

где стоят Укрепления, сколько людей за каждым, какая связь и на кого можно

рассчитывать. Сармат внимательно слушал, сопел  в  бороду,  но  ничего  не

обещал.

     Виктор сочувствовал полковнику. Тому приходилось заправлять одним  из

бывших  военных  городков  в  степях   за   Саратовом.   Превратившись   в

своеобразные крепости, городки сдерживали, как могли,  напор  с  юга  и  с

севера, с запада  и  с  востока,  выживали  среди  враждебного  окружения,

которое тоже, в свою очередь, раздиралось местными склоками,  воевало  или

пыталось воевать с сопредельными территориями.  Правда,  после  того,  как

возникла Корпоративная Ассоциация Городов  "Итиль",  атаки  на  Укрепления

стали  нарастать  неудержимо.  Крепости  стояли  насмерть,  но  силы  были

неравными. Натиску КАГ "Итиль" обитатели Укреплений могли противопоставить

только мужество, отвагу, боевую науку, передаваемую от отца к сыну, ну,  и

немного старой техники, быстро выходившей из строя. Их ряды  таяли,  людей

оставалось все меньше и меньше. Они действительно были готовы выступить  и

по  первому  же  сигналу  перерезать  коммуникации  КАГ  "Итиль",  многими

попросту  именуемой  Итильским  каганатом,  поддержать  огнем  и  маневром

дружину Сармата. Грозная сила Казани и ее союзников  наливалась  сталью  и

плотью на берегах Волги, и если помедлить, ничто не удержит ее  от  броска

известными дорогами на запад.

     Виктор не хотел раньше времени  говорить  о  своих  давних  связях  с

Укреплениями,  о  многомесячной  и  тонкой  работе,  которую  он   вел   с

гарнизонами крепостей, о десятке верных людей, направленных туда  говорить

от его имени, обещать подмогу, составлять карты и намечать  сроки.  Сармат

одобрил его работу, но большого интереса  не  проявил,  а  магам  и  вовсе

незачем знать до поры до времени. Им найдется работенка в урочный  час,  а

час, судя по всему, уже настал, только пусть старый полковник  не  спешит,

не торопит. Хотя и его можно понять, у него каждый день на счету.

     Борис  доброжелательно  посмотрел  на  полковника,  скосил  глаза  на

Нюхача. Нюхач вдруг тяжело задышал и, не поднимая  век,  что-то  просипел.