А  над неспокойной землей бушевали невидимые вихри.  Опять прошел в высоте

истребитель в  стремительной погоне  за  невидимой целью.  Потом  пронеслась по

направлению к  полной  Луне  суетливая компания белых  пятен.  Аврора  меж  тем

захватила уже  почти  половину небосклона и  переливалась нежно  всеми  цветами

радуги, выстраивая никому не понятный узор. На юге, прямо над горизонтом, алела

полоска,   напоминающая  зарю.   Время   от   времени  почву  сотрясала  мелкая

продолжительная дрожь, словно Земля просыпалась и сладко потягивалась в истоме.

     - Вот будет потеха,  - неожиданно сказал молчаливо шагавший по дороге отец

Николай.  -  Поймает Петрович поутру говорящую рыбу,  она  ему все выскажет про

рыбалки его да грехи. Отматит не хуже Апраксина!

     С плотины открывался вид на Россошки. Свет горел в окнах почти всех домов,

хотя время уже приближалось к полуночи. У дворов темными тенями ходили коровы и

козы,  у заборов похрюкивали свиньи,  а куры кудахтали во сне и шумно возились,

стараясь  устроиться  на   неудобных  заборах.   Вся   живность,   привыкшая  к

человеческому уходу и  заботе,  не торопилась покинуть.  своих хозяев и  родные

дворы.  Странное дело,  но собаки никого не тревожили, молча они бегали друг за

другом и  лишь изредка какая-нибудь из  них садилась на задние лапы и  задирала

острую морду к  Луне,  чтобы излить свою тоску и  непонимание мира в  тревожном

долгом вое.

     Около колонки слышались голоса, хотя видно никого не было.

     - Нажрался гад,  -  рублено и  хрипло говорил кто-то.  -  Гоняет по двору.

Ревет сиреной:  "Порублю!" Грызанул его за ногу.  Кровь красная,  горькая. Губу

поранил. Голова теперь разламывается. Где жить? -

     - М-мои  пла-ачут,  -  отвечал  странный шипящий и  растянутый голосок.  -

Ж-жалко, м-молока не да-али. М-мне кушать хочется. Корову прогна-али.

     Отец  Николай с  Кононыкиным подошли ближе и  увидели,  как  от  колонки в

разные стороны порскнули большой рыжий кот и лохматая дворняга.

     - Дожили,  -  с горечью сказал отец Николай.  -  Животные и те заговорили.

Какие уж тут инопланетяне!

     Глава одиннадцатая

     Быть или не быть - вот, оказывается, в чем скрывался вопрос.

     И  такая от раздумий тоска накатывала,  что с  каждым часом,  приближающим

печальную развязку,  бравада с Ко-ноныкина спадала,  как шелуха, оставляя место

хмурой  сосредоточенности.   Инопланетяне  это   или  все-таки  сам  Бог  решил

разобраться со  своими непослушными созданиями,  по  сути дела/разницы не было.

Размышлять об этом было все равно что прикидывать, от чего легче помереть: быть

повешенным или попасть под электропоезд?

     Ворожейкин сидел  у  окна,  делая  вид,  что  наблюдает  за  таинственными

звездочками,  суетливо мерцающими в высоте.  Но было видно,  что мысли Никанора

Гервасье-вича неопознанные летающие объекты сейчас ни в  коей мере не занимают.