Однажды Элина, совсем обессилев от духоты тесной каюты, выбралась подышать на палубу. Капитан стоял на носу, вглядываясь в горизонт прямо по курсу. Графиня вспомнила, что во время боя так и не разобрала название галеры; теперь она прошла на нос и осторожно перегнулась через борт, чтобы взглянуть на него. Предположение подтвердилось – название было записано явно не западной азбукой.

– Что вы там увидели? – спросил Саберро, не оборачиваясь.

– Разве это не «Принцесса Сэлия»?

– Нет, это восточная галера «Иль‑бадияр». Мы зовем ее «Акулой», но в восточных портах удобнее иметь восточное название. «Сэлия» затонула во время шторма 13 лет назад. Недолго она нам прослужила, меньше года. Как сказал бы какой‑нибудь поэт, «Принцесса» не захотела быть добычей пиратов и предпочла смерть, – усмехнулся капитан.

– Выходит, та история с моим отцом произошла 14 лет назад? Тут что‑то не сходится. Мне тогда было уже два года.

– Ну и что? По‑вашему, граф ходил в бой с младенцем под мышкой? Наверняка, отправляясь в экспедицию, закончившуюся для него пленом, он оставил дочку кому‑то на попечение.

– Должно быть, так и было. Я ничего об этом не помню. Просто за то время, что я помню, мы с ним никогда надолго не расставались. Можно сказать, что сейчас – это в первый раз.

– А теперь вы решили поискать приключений на свою задницу?

Элина вспыхнула, но вспомнила, с кем имеет дело.

– Мой друг нуждается в помощи, – сказала она с достоинством.

– И ради этого вы отправляетесь на край света в гордом одиночестве? Всегда знал, что аристократы не в ладах с головой.

Графиня проглотила и это оскорбление.

– Вы уже решили, где меня высадите? – холодно осведомилась она.

– Да. Через два дня мы должны прийти в Харбад.

– Хорошо, – Элина кивнула и вернулась в свою каюту. Ее обрадовало известие, что путешествие в обществе пиратов вскоре закончится. Возникала, однако, одна проблема деликатного свойства. Хотя ей вернули скудные пожитки, найденные в ее каюте на «Русалке», основное богатство Элины покоилось на морском дне, зашитое в подкладку ее куртки. И теперь ей предстояло либо ступить на чужой берег без денег, либо… просить о подачке у пиратского капитана. Поначалу графиня решительно отвергла саму возможность второго пути. Унизительно было обращаться с подобной просьбой; еще унизительней было бы нарваться на отказ. Но если бы Саберро согласился, вышло бы еще хуже: она, графиня Айзендорг, присвоила бы себе краденые деньги, став, таким образом, соучастницей разбойников! Однако, обдумав альтернативу, Элина решила взглянуть на ситуацию с другой стороны. Деньги все равно уже украдены и ни при каких условиях не будут возвращены законным владельцам; так что плохого в том, что некоторая их часть послужит благому делу? К тому же это благодаря ей пассажиры «Русалки» избавлены от рабства; разве это не стоит того, чтобы небольшая часть их имущества досталась освободительнице? «Не иначе, общение с Эйрихом на меня повлияло», – подумала Элина, оценив свои прагматические выкладки. «Интересно, что с ним теперь? И с Йолленгелом? Увидимся ли мы еще когда‑нибудь? « Логика подсказывала, что это весьма маловероятно.

На другой день на северо‑востоке показалась земля. Галера подходила к южной оконечности Агабейского полуострова. Пираты повеселели, предвидя скорый кутеж на берегу. Элина, наконец, решилась объяснить Саберро свои стесненные финансовые обстоятельства.

– Вы, кажется, путаете пиратский корабль с городским советом по благотворительности, – усмехнулся капитан.