– К тому же, если он хотя бы вполовину столь же умен, сколь и смел, ты вряд ли его еще увидишь, – продолжал Айзендорг. – Закон охраняет его еще один день после окончания турнира, но на его месте я бы уже покинул Роллендаль. Слишком многие после сегодняшнего жаждут его крови, и закон в таких случаях – не особенно надежная защита.

Элина, казалось, молча приняла это к сведению и принялась обсуждать с отцом другие турнирные поединки, но уже на пороге дома вдруг, словно что‑то неожиданно вспомнив, заявила, что ей надо сегодня еще кое с кем повидаться.

– С кем именно, да еще на ночь глядя? – неодобрительно осведомился граф, обычно предоставлявший дочери широкую свободу, но на сей раз почувствовавший подозрения.

– Да не волнуйся, папа! Может, я даже не приду к ужину, но я не собираюсь влипать ни в какую авантюру.

– Элина, я задал тебе конкретный вопрос и жду конкретного ответа.

– Ну… если тебе так важно знать, с Ральтиваном.

У графа, уже заподозрившего, что Элина хочет встретиться с Урмарандом, отлегло от сердца. Он, конечно, не любил Зендергаста и не одобрял контактов дочери со старым магом, но объективно старик был безопасен – чего никак нельзя было сказать о сыне узурпатора. Кроме того, граф знал, что у его дочери нет привычки врать, в особенности ему. Всего этого было достаточно, чтобы успокоиться.

Однако успокоился он преждевременно. Элина не солгала ему и действительно направилась к дому Зендергаста, но это был лишь промежуточный этап ее плана.

Королевский маг жил в небольшом, давно не ремонтированном одноэтажном домике, скрытым, однако, от посторонних глаз высоким каменным забором. Внутри ограды, помимо дома, размещался также сад и огород Зендергаста, где произрастали различные растения, используемые в магическом деле. Злые языки, впрочем, утверждали, что растения эти давно в запустении, и грядки заросли обычными сорняками. Широкой общественности, однако, это не было известно достоверно, ибо Зендергаст любил напускать на себя таинственность – последнее, что осталось от былого величия его профессии – и пускал к себе далеко не всех. Элина, впрочем, входила в число особо допущенных и даже знала секрет, позволявший открыть хитрый запор на воротах.

В дверь самого дома, тем не менее, ей пришлось стучать довольно долго

– другой бы на ее месте решил, что хозяина нет дома – прежде чем Ральтиван открыл. Взгляд из‑под кустистых бровей был воплощением негостеприимства, и не особенно смягчился, даже когда маг увидел, кто его беспокоит.

– Я тоже рада вас видеть, – сказала Элина, – а теперь, может быть, вы пригласите меня войти?

– Элина, я сегодня очень занят, – строго ответил маг.

Графиня мысленно улыбнулась. «Не иначе как мечтами о старых добрых временах», – подумала она, а вслух категорично заявила:

– Это не займет много времени. Мне нужна ваша профессиональная помощь.

Подобные обращения вызывали у старика двойственное чувство: с одной стороны, ему льстило, что в его магических услугах нуждаются, с другой – он боялся, что задача окажется ему не по силам. Тем не менее, он отступил вглубь дома, впуская девушку.

– Мне нужно найти человека в Роллендале, – пояснила она суть проблемы.

– У вас есть какая‑нибудь его вещь, а лучше прядь волос или…

– Если бы у меня это было, я бы попыталась решить задачу сама, – нетерпеливо прервала его Элина. – Не забывайте, что я все‑таки училась магии. Но, увы, нам было не до обмена сувенирами.

– Значит, вы общались? Уже хорошо. А его настоящее имя вы знаете?

– Да. Его имя – Редрих, герцог Урмаранд.

Старик попытался сделать вид, что это имя ему столь же безразлично, как и любые другие, но ему это не удалось.