Элина, точно завороженная, с трудом отвела взгляд от этой мерзкой трапезы – и как раз вовремя, потому что на нее уже скакал вооруженный копьем тарсунец с явным намерением пришпилить ее к стене. Первый из врагов, которого она увидела в этот день вблизи. Графиня только сейчас заметила, что потеряла щит, и, значит, ей придется драться пешей с мечом против конного с копьем – задача не из легких, при условии, что враг хорошо владеет своим оружием.

А он им владел. Элина нырнула в сторону в последний момент, надеясь, что копье вонзится глубоко в стену дома, став хотя бы на время бесполезным для своего хозяина. Однако острие лишь слегка царапнуло бревна – всадник обладал превосходной реакцией. Элина, выходя из своего маневра, оказалась было у бока его коня и нанесла стремительный удар снизу вверх, надеясь пропороть кольчужный бок тарсунца, но на пути ее меча со звоном встал круглый щит, а в следующий миг ей пришлось отпрыгнуть назад, уворачиваясь от копья. Тарсунец надвигался на нее конем, прижимая к стене и лишая свободы маневра. Но по‑настоящему размер своих трудностей Элина оценила, когда увидела второго всадника, скакавшего на подмогу первому.

Однако, когда второй тарсунец был уже достаточно близко, из переулка навстречу ему вышел человек в забрызганной кровью кольчуге, с обломком меча в руке. Он не был тарсунцем, и всадник поворотил коня, безусловно считая обладателя сломаного меча еще более легкой добычей, чем прижатого к стене, но все‑таки вооруженного мальчишку. Однако Эйрих – а это был именно он – увидев занесенное над собой копье, и не подумал уклоняться. Вместо этого он, отбросив свой обломок, ухватил обеими руками древко и резко рванул на себя, в то же время поворачивая его и выталкивая врага из седла. Тот не успел ни оказать сопротивление этому молниеносному приему, ни хотя бы разжать руки, и грянулся на землю. Вторым движением сильных рук Эйрих окончательно завладел копьем, одновременно переворачивая его вниз наконечником. Третье резкое движение сверху вниз пригвоздило тарсунца к земле.

Эйрих ухватил лошадь за повод, но не стал сразу прыгать в седло. Он сделал несколько быстрых шагов в сторону, увлекая за собой коня, и подобрал с земли меч одного из убитых воинов. В следующий миг он был уже в седле.

Элина тем временем тоже добилась кое‑каких успехов – ей удалось перерубить угрожавшее ей копье. Однако и острый обломок древка представлял для нее, не защищенной броней, угрозу, и тарсунец не оставлял своих намерений, совсем уже загнав Элину в угол между домом и примыкавшей пристройкой. Азарт, однако, притупил его бдительность, и в тот момент, когда он, как ему казалось, был уже близок к успеху, Эйрих наскакал на него сзади и с размаху снес ему голову.

Элине не требовалось особое приглашение – она легко вскочила на освободившегося коня. Обезглавленный труп застрял одной ногой в стремени, и Элина пинком выбила эту ногу.

– Чекнев пал, – коротко проинформировал ее Эйрих, – нам надо уносить ноги.

Идея была своевременной, поскольку еще несколько тарсунских кавалеристов показались между домами. Элина поскакала следом за Эйрихом, не задавая лишних вопросов и лишь настороженно поглядывая по сторонам. В глубине одной из улиц она увидела человека, который бежал вдоль домов с факелом и большой охапкой соломы; у каждого дома он отделял от охапки пук, поджигал его и пихал в окно. Сначала Элина решила, что это один из нападавших, но затем увидела, что его преследует конный тарсунец. Через несколько секунд тот настиг поджигателя и с оттяжкой рубанул мечом. Элину это удивило, но условия для проявления любознательности были неподходящими.

Эйрих направил своего коня к бреши в городских укреплениях, образовавшейся в результате пожара. Груду обугленных бревен все еще облизывали языки пламени, и прыжок через это препятствие требовал немалой смелости и от коня, и от всадника. Эйрих, однако, без колебаний послал своего скакуна вперед, и тренированный боевой конь, чувствовавший твердую руку наездника, не подвел.