– Но это же глупо! Вместо того, чтобы пытаться спасти хоть чтото…

– Вы рассуждаете по‑западному. А тарсунцы все равно все пожгут, после того как разграбят город.

– И что потом будет с чекневцами?

– Будут жить в землянках и отстраивать прежний город на старом месте. Здесь это все в порядке вещей.

– М‑да, – резюмировала Элина и вернулась к более практичным материям.

– А ведь все наши пожитки остались там. И моя лошадь тоже…

– Это ничего. Наши трофейные кони неплохи. А когда у человека есть меч, он может добыть все остальное.

– Эйрих! – Элина возмущенно распахнула глаза. – Вы намерены опуститься до грабежа?!

– Вполне почтенное занятие для военного времени, – Эйрих вытянул ноги по касательной к костру. – Где‑то там позади сейчас этим занимается целая армия.

– Может, это и допустимо для солдата, но не для рыцаря! Мой отец 12 лет был наемником и не скопил никаких богатств!

– По‑вашему, это было очень умно с его стороны?

– Эйрих!!!

– Ну, ну, успокойтесь. Еще немного, и вы с мечом на меня броситесь, – усмехнулся Эйрих, глядя на разгневанную не на шутку Элину. – Давайте раз и навсегда договоримся, что я не рыцарь и не обязан следовать рыцарскому кодексу чести. Ну, если вы так настаиваете, мы можем выдавать расписки на предъявителя тем, у кого реквизируем имущество…

– Вы издеваетесь!

– Всего лишь показываю вам бесперспективность ситуации. У нас есть кой‑какие деньги, которые мы получили от Ральда, но их не так много, и половина монет не имеет хождения в этих местах. Я предпочел бы оставить их в качестве аварийного запаса на будущее. И я что‑то не думаю, что вы желаете наняться в батраки к богатому луситу. Значит, поправить свои материальные дела мы можем только мечом – либо вступив в очередную армию, но это опять отвлечет нас от целей нашего пути и подвергнет лишнему риску, либо просто взяв то, что не слишком хорошо лежит.

– В этом нет необходимости, – нехотя произнесла Элина. – У меня… имеются кое‑какие сбережения помимо платы от Ральда.

– Ну что ж, – улыбнулся Эйрих, – раз вы открыли свои карты, то и я открою свои. У меня тоже кое‑что припрятано. Не хотел тратиться в этих диких лесах, ну да ладно, будь по‑вашему. Только будьте осторожней, когда станете расплачиваться, особенно золотом. В луситских селениях незнакомца не то что за золотые монеты – за пару хороших сапог прирезать могут.

Высказав эту сентенцию, он вытащил из куртки плоскую флягу, отвинтил крышку и, задержав дыхание, сделал несколько глотков, а потом закусил извлеченным из кармана куском хлеба.

– Костер костром, а вам погреться изнутри тоже не помешает, – сказал Эйрих, протягивая флягу Элине. Та подозрительно понюхала открытое горлышко и брезгливо поморщилась от резкого запаха:

– Это что, спирт?

– Он самый. Вам, конечно, надо разбавить. У вас есть вода?

– Есть, – фляжка висела у Элины на боку под курткой. – Но я не пью крепких напитков. Мой отец говорит, что ум и рука воина всегда должны оставаться трезвыми.

– Так я ж не предлагаю вам напиваться. Это чисто медицинская процедура. Если вы этого не сделаете, то заболеете после сегодняшнего купания, возись потом с вами…

– Я, кажется, не нанимала вас в няньки, – огрызнулась Элина.

– О, разумеется. Если вам хочется, чтобы я бросил вас больную в лесу, я могу это сделать.