В облике обоих мужчин имелась одна деталь, заслуживающая упоминания – оба были свежевыбриты. В те времена не существовало электрических бритв, а безопасные являлись экзотикой [в США они продавались с 1901 г.]. Чтобы побриться простому жителю Айовы следовало воспользоваться опасной бритвой и это была целая наука, точнее, ритуал. Главная проблема заключалась не в том, чтобы заточить бритву и раздобыть мыло, а в том, чтобы нагреть воду, поскольку скрести по холодной влажной коже даже хорошо наточенной бритвой крайне неприятно.

Что же это получалось? Странная парочка нашла возможность побриться, но почему-то не смогла привести себя в порядок полностью. Им что-то помешало? Эти люди торопились? Зачем они вообще брились, если гладкие щёки ничуть не добавляли им респектабельности?

Ответ на последний вопрос представлялся любому детективу совершенно очевидным. До 5 июня мужчины носили бороды, а в ночь на 6 их сбрили, тем самым сильно изменив внешность.

На первый взгляд прогулка по вокзалу и вагонам поезда в залитом кровью плаще казалась чем-то ирреалистичным, невозможным. Здравый смысл подсказывает нам, что настоящие преступники вроде бы не должны вести себя столь опрометчиво, а стало быть, то, что казалось кровью на плаще, скорее всего, совсем не кровь! Скипидар, морилка по дереву, лак – да мало ли что может иметь тёмно-бурый цвет на светло-сером фоне. Но не следует рассуждать столь прямолинейно. Возможно преступник попросту не мог избавиться от окровавленного плаща, поскольку одежда под ним выглядела ещё более подозрительно. Скажем, если он облачен в белую рубашку, а на ней – разрез от ножа и пятно крови вокруг. Про такое не скажешь, что это след морилки по дереву…

Другими словами, преступник мог прекрасно понимать, что плащ его демаскирует, но он оставался в нём вынужденно. По какой-то причине, по какой – нам остаётся только гадать.

В общем, персонажи, увиденные Фрэнком Викершемом, показались шерифу очень интересными. Этих людей следовало бы отыскать, чтобы задать кое-какие конкретные вопросы. Остаётся лишь пожалеть, что свидетель заявил о себе очень поздно – по прошествии многих дней, когда след подозрительных мужчин давно простыл. Виной этому промедлению явилась работа Викершема, торговавшего товарами для шитья и проводившего много времени в разъездах. Фрэнк не имел привычки следить за криминальными новостями и не сразу узнал о трагедии семьи Харди. Прошла неделя, прежде чем газетные сообщения и воспоминания о событиях раннего утра 6 июня сложились в его голове в единую картину.

Несмотря на упущенное время, шериф Николсон разослал по всем округам штата информацию о подозрительных мужчинах.

В городе Сиу-сити, расположенном на удалении 290 км. от Маршаллтауна, был задержан бродяга, внешность которого хорошо соответствовала приметам одного из увиденных Фрэнком Викершемом мужчин. Того, что был выше ростом и старше. Личность его удалось установить – он был прежде неоднократно судим, не имел постоянного места жительства, путешествовал по стране, перебиваясь случайными заработками. Понятно, что он не брезговал криминалом, но не зря же говорится, не пойман – не вор, так что ничего конкретного в этом отношении вчинить ему было невозможно.