|
Я вышел за дверь и был таков. Калум рассмеялся: — А почему Кэмпбеллы на тебя охотились? — По недоразумению. Они считали, что коровы принадлежат им. А я считал, что их право собственности закончилось в ночь, когда коровы ушли со мной за холмы. — Подожди тут, — сказал юный Макиннес. Я сел недалеко от ручья и стал рассматривать дом. Немаленький был дом, больше похожий на жилье лекаря или законника, а не того, кто промышляет разбоем. На земле валялись камешки, я собрал их в кучу и принялся бросать в ручей. У меня меткий глаз, и мне нравилось издали попадать в цель. Я забросил сто камней, когда мальчик наконец вернулся в сопровождении высокого мужчины с пружинистой походкой. Волосы с проседью, лицо удлиненное, похоже на волчью морду. Я знал, что в тех холмах волки давно не водились, и медведи тоже. — Доброго вам дня, — сказал я. Он ничего не ответил, только глянул на меня. Я привык к таким взглядам. — Я ищу Калума Макиннеса. Если это вы, так и скажите. Если не вы — не тяните, я пойду своей дорогой. — Какое у вас к нему дело? — Хочу нанять его в проводники. — А куда вас надо вести? Я уставился на него. — Так просто и не скажешь… Многие не верят, что такое место существует. На Туманном острове есть пещера. Он помолчал. Потом сказал: — Калум, иди в дом. — Но па… — Скажи матери, пусть даст тебе лекарство. Ты его любишь. Иди. На лице мальчика сменяли друг друга удивление, голод, радость. Он повернулся и рванул к дому. Калум Макиннес спросил: — Кто вас сюда прислал? Я указал на ручей, что журчал между нами, спускаясь вниз по холму. — Что это? — спросил я. — Вода, — ответил он. — Говорят, на том берегу есть король, — сказал я. Тогда я совсем не знал Калума, да и не успел узнать его лучше, но глаза его стали осторожными, а голова склонилась набок. — Как мне убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете? — Я ничего не утверждаю, — сказал я. — Но некоторые утверждают, что на Туманном острове есть пещера, а вы знаете к ней путь. — Я не скажу вам, где она. — Я и не собирался спрашивать. Мне нужен проводник. Вдвоем идти безопаснее. Он смерил меня взглядом, и я ждал шутки о своем росте, но ее не последовало, и я был ему за это благодарен. Он просто сказал: — Когда мы доберемся до пещеры, я входить в нее не стану. Будете выносить золото сами. Я ответил: — Как скажете. — Берите столько, сколько унесете. Я к нему не прикоснусь. Но я вас отведу. — Вы получите за труды хорошие деньги. — Я полез за пазуху и протянул ему мешочек. — Это за то, что вы меня туда отведете. И другой, в два раза больше, по возвращении. Он насыпал из мешочка монет на свою огромную ладонь и кивнул. — Серебро. Отлично. Хочу попрощаться с женой и сыном. — Вам не надо собираться? — В юности я промышлял разбоем, а разбойники ходят налегке. Возьму разве веревку, для гор. — Он похлопал по кинжалу, висевшему на поясе, и вернулся в свой выбеленный дом. Его жену я так и не увидел — ни тогда, ни после. Не знаю, какого цвета у нее волосы. Я побросал в ручей еще с полсотни камней, и наконец он вернулся с мотком веревки на плече, и мы двинулись прочь от дома, слишком большого для разбойника. Мы шли на запад. * * * Горы между большой землей и побережьем похожи на растущие холмы, издали они нежные, багровые и туманные, как облака. |
