|
Нет, не только любовь, не одно лишь сострадание вели подобных людей путем революции. Истоки этих характеров лежат далеко, далеко в тысячелетних недрах России. Подобные характеры существовали и в прежние века, но двадцатый век вывел их из-за ку-лис на главную сцену жизни. Этот характер ведет себя среди человечества, как хирург в палатах клиники, – его интерес к больным, их отцам, женам, матерям, его шутки, его споры, его борьба с детской беспризорно-стью и забота о рабочих, достигших пенсионного возраста, – все это пустяковина, мура, шелуха. Душа хирурга в его ноже. Суть подобных людей – в фанатической вере в всесилие хирургического ножа. Хирургический нож – великий теоретик, философский лидер двадцатого века. На протяжении своей пятидесятичетырехлетней жизни Ленин не только слушал «Аппас-сионату», перечитывал «Войну и мир», вел задушевные беседы с крестьянами-ходоками, трево-жился, есть ли у секретаря зимнее пальто, любовался русской природой. Да, да, конечно, помимо образа есть и лицо. И можно себе представить множество черт и особенностей Ленина, проявлявшихся в обы-денной жизни, той, что неминуема для всех людей, – вожди они народов, врачи-стоматологи, закройщики в мастерских дамского платья. Эти черты проявляются в разное время суток, когда человек моет утром лицо, ест кашу, смотрит в окно на хорошенькую женщину, которой ветер задрал юбку, ковыряет в зубах спич-кой, ревнует жену и вызывает ревность жены, рассматривает в бане свои голые ноги и чешет подмышки, читает в уборной обрывки газет, стараясь составить порванные куски, издает непри-личный звук и в целях маскировки кашляет и напевает. Подобные либо сходные вещи существуют в жизни великих и малых людей, очевидно, су-ществовали и в жизни Ленина. Может быть, брюшко у Ленина возникло оттого, что он объедался макаронами с маслом, предпочитал их овощной пище. Может быть, у него были неизвестные миру столкновения с Надеждой Константиновной по поводу мытья ног, чистки зубов и нежелания менять ношеную сорочку с засаленным ворот-ничком. И вот можно, прорвавшись сквозь редуты, создающие якобы человеческий, а в действи-тельности совершенно условный, возвышенный образ вождя, перебежками, по-пластунски полз-ком добраться до простого, истинного естества Ленина, того, которое никем из воспоминателей никогда не упоминается. Но что даст познание истинных, житейских, тайных, скрытых от истории черт и особенно-стей поведения Ленина в ванной комнате, спальне, столовой? Поможет ли это глубже понять лидера новой России, основоположника нового мирового порядка? Свяжет ли это истинной связью характер Ленина с характером основанного им государства? Для этого необходимо сделать допущение, что черты Ленина – политического лидера эквиваленты житейским чертам Ленина. Но подобное допущение будет совершенно произвольным, и делать его нельзя. Ведь подобная связь бывает то с прямым знаком, то с обратным. Вот, скажем, в личных, частных отношениях: ночуя у друзей, на совместных прогулках, оказывая помощь товарищам, Ленин неизменно проявлял деликатность, мягкость, вежливость. И одновременно и постоянно Ленина отличала безжалостность, резкость, грубость по отношению к политическим противникам. Он никогда не допускал возможности хотя бы частичной правоты своих противников, хотя бы частичной своей неправоты. «Продажный… лакей… холуй… наймит… агент… Иуда, купленный за тридцать сребре-ников…» – такими словами Ленин часто говорил о своих оппонентах. Ленин в споре не стремился убедить противника. Ленин в споре вообще не обращался к своему оппоненту, он обращался к свидетелям спора. Его целью было перед лицом свидетелей спора высмеять, скомпрометировать своего противника. Такими свидетелями спора могли быть и несколько близких друзей, и тысячная масса делегатов съезда, и миллионная масса читателей газет. |
