|
Если бы в основе нашего поведения лежала квантовая неопределенность, оно было бы случайным. В важном эссе 2001 г. «Свобода воли как проблема нейробиологии» философ Джон Сёрл писал: «Квантовый индетерминизм не поможет нам решить проблему свободы воли, поскольку этот индетерминизм вносит случайность в базовую структуру Вселенной, а гипотеза, что некоторые наши действия осуществляются свободно, совершенно не равна гипотезе, будто некоторые наши действия осуществляются случайно… Как нам перейти от случайности к рациональности?»[223] Или, как часто отмечает Сэм Харрис, если бы квантовая механика действительно имела какое-то отношение к свободе воли, то «каждую мысль и каждое действие по всей видимости можно было бы объяснить фразой „я не знаю, что на меня нашло“». Вот только, добавлю я, вы не смогли бы этого произнести, а просто издавали бы нечленораздельные звуки, поскольку мышцы вашего речевого аппарата сокращались бы случайным образом. Как подчеркивают Майкл Шадлен и Адина Роскис, независимо от того, верите вы в совместимость свободы воли с детерминизмом или нет, с индетерминизмом она не совместима точно[224]. Или, повторяя блестяще сформулированную мысль одного философа, «случайность так же неумолима, как и необходимость»{258}.
В спорах о том, является ли поведение продуктом субъектности, нас не интересует случайное поведение типа такого, как если бы мать Тереза вдруг ни с того ни с сего набросилась с ножом на прохожего и отняла у него бумажник. Нам интересны цельность и непротиворечивость поведения, которые составляют наш моральный облик. А также те соответствующие способы, какими мы пытаемся примирить все свои разнообразные внутренние противоречия[225]. Мы хотим понять, как Мартин Лютер мог гнуть свою линию и говорить: «На том стою и не могу иначе», когда сборище церковников-отморозков, ради забавы сжигавших людей на кострах, приказывали ему отречься от своих убеждений. Мы хотим понять тех пропащих людей, которые изо всех сил пытаются выправиться, но снова и снова принимают самоубийственные, импульсивные решения. Именно поэтому старые друзья на похоронах часто произносят надгробные речи, свидетельствующие о цельности личности покойного: «Уже в начальной школе она была из тех, кто…» Даже если квантовые эффекты вдруг так увеличатся в объеме, что сделают наш макромир таким же недетерминированным, как и микромир, этот механизм не породит той свободы воли, к которой стоит стремиться. Если только вы не придумаете способа поставить случайность квантовой неопределенности на службу той цельности, какую мы собой представляем. ПРОБЛЕМА № 3: ПОСТАВИТЬ СЛУЧАЙНОСТЬ КВАНТОВОЙ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ НА СЛУЖБУ ТОЙ ЦЕЛЬНОСТИ, КАКУЮ МЫ СОБОЙ ПРЕДСТАВЛЯЕМ Как раз этот вопрос обсуждают сторонники свободы воли, уповающие на квантовую неопределенность. Дэниел Деннет так описывает эту точку зрения: «Кем бы вы ни были, вы не сможете повлиять на недетерминированное событие – весь смысл квантовой неопределенности в том, что квантовые события никакому влиянию не поддаются, – так что вам придется каким-то глубоко личным образом поставить их себе на службу или объединить с ними усилия, воспользоваться ими» (курсив мой. – Р. С.). Или, говоря словами Питера Цзе, ваш мозг «должен уметь применить эту случайность для обработки информации»{259}. В размышлениях, как использовать случайность, поставить ее себе на службу или объединить с ней усилия – так, чтобы личность не потеряла своей цельности, – можно пойти по одному из двух путей. В модели «фильтрации» случайность, как обычно, генерируется индетерминистически, но субъектное «я» устанавливает на высшем уровне фильтр, пройти через который и управлять поведением может лишь часть добравшейся до него случайности. В рамках модели «вмешательства» все наоборот: это ваше субъектное «я» добирается до самого низа и вмешивается в квантовую неопределенность, порождая якобы свободно выбранное поведение. |
