Этот сценарий имеет как минимум три ограничения; перечислю их в порядке важности:

– Ребенок упал в ледяную воду, и ваш генератор соображений выдает три возможности на выбор: прыгнуть в реку и спасти ребенка; позвать на помощь; притвориться, что ничего не видели, и сбежать. Выбирайте. Но поскольку мы имеем дело с квантовой неопределенностью, то что, если первые три предложенных варианта будут такими: станцевать танго в одиночку; признаться, что мошенничали с налогами; попискивать и отпрыгивать назад, словно дельфин в океанариуме? А ведь это вполне правдоподобно, если волны электронов в суперпозиции – именно тот источник, из которого вы черпаете свои моральные решения.

– Чтобы в качестве опций не получить только танго, исповедь или дельфиньи телодвижения, можно уточнить, что вам нужно недетерминированно сгенерировать все случайные возможности. Но теперь вам придется потратить целую жизнь на их оценку и сравнение в попытке выбрать лучший. Вам потребуется невероятно эффективный поисковый алгоритм[228]{263}.

– Итак, все просто: сгенерируйте достаточное количество адекватных вариантов, придумайте, как эффективно их оценить, а затем примените собственные критерии, чтобы выбрать лучший и отринуть остальные. Но вот вопрос: где взять этот фильтр, отражающий ваши ценности, этические нормы и характер? Ответ ищите в главе 3. Откуда берется намерение? Как так получается, что фильтр одного человека отсеивает все варианты, кроме «Ограбить банк», а фильтр другого пропускает только «Пожелать кассиру доброго утра»? Откуда берутся ценности и критерии, которые помогают понять, стоит ли некое обстоятельство того, чтобы вообще включать этот генератор случайных соображений имени Деннета? Кому-то он может потребоваться, чтобы решить, стоит ли начинать акцию гражданского неповиновения, влекущую за собой огромные личные риски, а кому-то – чтобы решить, какие брюки сегодня надеть. То же самое: откуда берутся различия в том, какой поисковый алгоритм применяется и как долго? Откуда все это берется? Из не зависящих от человека событий, происходивших секундой, минутой, часом раньше – и так далее. Отсеивание бессмыслицы может помешать квантовой неопределенности создавать случайное поведение, но это точно не проявление свободы воли.

Вмешательство

Напомню, что в модели вмешательства вы не просто выбираете между случайными квантовыми эффектами. Вы спускаетесь к ним и вмешиваетесь в процесс. Как говорилось в предыдущей главе, нисходящая причинность – вещь реально существующая; для ее объяснения часто обращаются к следующей метафоре: когда колесо крутится, оно, будучи объектом высшего порядка по отношению ко всем своим составным частям, заставляет их катиться вперед, а если вы решаете нажать на спуск, то все клетки, органеллы, молекулы, атомы и кварки вашего указательного пальца сдвигаются примерно на дюйм.

Итак, предполагается, что некое «я» спускается с более высокого уровня вниз и посредством нисходящей причинно-следственной связи превращает субатомные события в свободу воли. Говоря словами ирландского нейробиолога Кевина Митчелла, «неопределенность создает некоторую свободу действий… Случайность же, как утверждается, вводит эту свободу, это провисание причинно-следственной связи, в систему, для того чтобы факторы высшего порядка могли оказать свое причинное влияние» (курсив мой. – Р. С.){264}.

И вот она, первая проблема: «контролируемая случайность», которая по умолчанию подразумевается в сценарии «спуститься вниз и вмешаться в квантовые события», такой же оксюморон, как и «детерминированная недетерминированность». И как вообще вы собираетесь встревать в работу своих электронов? На фоне этих вопросов возникает самая большая проблема, с которой я сталкиваюсь, пытаясь оценить эту идею: понять, что же нам тут предлагают, крайне сложно.

Свою картину того, каким образом нисходящая причинность наделяет квантовые события способностью влиять на поведение, предлагает философ-либертарианец Роберт Кейн.