Я поднялся на ноги и встал, как вкопанный.

— Джек? Ты меня слышишь? — крикнула мама. — Пора вставать в школу!

— Я готов! — отчеканил я громким, чистым голосом. — Я буду подчиняться!

15

— Что?! — воскликнула за дверью мама. — Что ты сказал?

И только тут я понял, что стою посреди комнаты, замерев по стойке смирно.

— Я готов! — выкрикнул я, как солдат на плацу. — Я буду подчиняться!

— Заканчивай этот цирк, — сказала мама. — Одевайся. Твоя сестра уже внизу.

Я стоял прямо, будто аршин проглотил, слыша, как она спускается по лестнице. Затем, невероятным усилием воли, я заставил тело расслабиться.

— Почему я так говорю? — спросил я вслух.

Я окинул взглядом комнату. Все вроде на месте. Но я все равно ощущал себя не в своей тарелке. Я чувствовал… растерянность.

Я услышал жужжание у себя в голове. Словно стрекотали миллионы сверчков. Я потряс головой. Попытался прочистить уши пальцами.

Но тихое стрекотание рождалось не в голове; оно доносилось откуда-то еще.

Я принялся натягивать чистую пару джинсов. А голоса нашептывали мне что-то. Два голоса. Три. Откуда-то совсем рядом.

Голоса звучали, как стрекот насекомых. Но я их понимал!

— Когда вы прибудете? — спросил я. — Вы можете назвать мне день?

Я слушал их тихий, приглушенный расстоянием ответ.

А потом отсалютовал, точно солдат.

— Я буду подчиняться! — пообещал я.

Я уставился на черную квадратную коробочку, лежавшую на тумбочке. Голоса доносились именно из нее. Несколько голосов, сливающихся в один.

Я взял коробочку. Я чувствовал, как она вибрирует в такт жужжанию голосов.

— Что вы хотите, чтобы я сделал? — спросил я коробочку. — Когда вы прибудете?

И тут мое дыхание прервалось.

Кто они? Зачем я говорю с ними? Почему я их понимаю? Чего им от меня нужно?

В голове проносились миллионы вопросов. Миллионы пугающих вопросов.

Я схватил коробочку и запихнул ее в карман джинсов.

Я должен ее вернуть, сказал я себе, трясясь от страха.

Голоса что-то сделали со мной. Голоса заставляли меня вести себя странно.

Я не мог заставить их умолкнуть. Я должен вернуть коробочку мистеру Флешману.

Мистер Флешман…

Может, это тоже какой-то спецэффект?

Но если это всего лишь кинотрюк, почему он заставляет меня так странно себя вести?

Я надел футболку, торопливо сунул ноги в кроссовки. Потом скатился по лестнице, вбежал на кухню и направился к задней двери.

— Куда это ты навострился? — поинтересовалась мама. Она сидела за столом напротив Белл. Белл зачерпывала ложкой большие порции каши.

— Нужно кое-что вернуть, — ответил я, взявшись за ручку двери.

— Не раньше, чем ты позавтракаешь! — отрезала мама и показала на стул: — Садись.

Голоса щебетали у меня в ушах.

— Я буду подчиняться, — сказал я.

Я повернулся и подошел к столу. Плюхнулся на стул наискосок от Белл.

— Джек, — сказала Белл, — спорим, вам достанется мистер Лэйкер? — И засмеялась. Мистер Лэйкер был самым суровым и придирчивым учителем в нашей школе.

Белл говорила что-то еще, но я ее не слышал. Ее слова потонули в гуле голосов.

— Джек, ты портфель собрал? — осведомилась мама. Она встала и направилась к кофеварке — налить себе еще кофе.