Глаза я открыла. Призрак мерцал в темноте и действительно немного освещал помещение. Было оно грязное и совсем неинтересное — никаких тайн, скелетов и всего такого. Обычный, ничем не примечательный подвал. Даже без слоя мусора, под которым могут быть сундуки с драгоценностями. Возможно, конечно, что на стенах прекрасная роспись, но в темноте и под слоем грязи все равно не разглядеть.

— Куда?

Вместо ответа Франциск величаво поплыл в нужную сторону, словно король в мантии по тронному залу. Чувствуя себя дамой монаршей свиты, я осторожно пошла за ним. Но торжественное молчание призрак долго не выдержал.

— Так что тебе так не нравится в женихе, огонек?

— Как вам сказать… Ваше Величество, у вас было когда-нибудь чувство, что именно вот эта дама — ваша вторая половинка?

— Конечно, — с готовностью подтвердил он. — Столько раз, что и не упомню.

— Я серьезно!

— А если серьезно, огонек, каждый раз влюбляешься, словно впервые, а любимая женщина кажется единственной.

В его словах прозвучала нежность, неожиданная как для него, так и для высказанной фразы. Облик немного поплыл, став куда мягче и даже мечтательнее. Не упомнит, сколько раз влюблялся? Ой, не договаривает что-то Его Величество! Но я сделала вид, что ничего не заметила.

— И что бы вы почувствовали, будучи влюбленным, если нужно жениться на совсем другой? Или она тоже когда-то была единственной?

— Не путай нужды государства с чувствами! — рявкнул он. — Жену нужно уважать, любить необязательно. Мужа, впрочем, тоже.

— Я, слава Богине, не королева, поэтому хочу своего мужа любить. И от него жду того же. Может, тогда и не появится желания замуровать в монастыре на все посмертие. Или это было сделано от большой любви? Монастырь-то женский. — Я невольно хихикнула. Призрак же замер и возмущенно уставился, наверняка придумывая какую-нибудь ответную гадость, но я невозмутимо продолжила: — Так мы идем, Ваше Величество? А то еще рассыплется скелет, вашу кость нечем будет заменять, а без замены я ее забирать не буду.

— Твое дурное воспитание извиняет только возраст, — мрачно буркнул Франциск и полетел вперед. — Меня удивляет, что твой жених все еще хочет жениться. Или не хочет, но долг перед семьей заставляет? Да, долг превыше всего, огонек.

Разговор казался подозрительным. Этак я выпущу Его Величество из монастыря, а он в благодарность сдаст меня моим родственникам, посчитает своим долгом помочь мне выполнить свой.

— У меня нет долгов перед Антуаном. А если такой вдруг появился у тети, пусть она и выходит, — на всякий случай предупредила я. — Правда, боюсь, что и дядя, и Антуан будут против.

Призрак что-то неразборчиво пробурчал под нос и чуть ускорился. В исходящем от него свете были прекрасно видны следы, оставляемые мной в пыли. Глубокие следы. Здесь давно никого не было. Знает ли нынешняя мать-настоятельница о системе подземных переходов? Или последним, кто ею пользовался, был тот самый невезучий скелет? Тогда кем он был, если знал то, что было неизвестно в монастыре даже главным?

— А этот, который скелет, он появился до вашего появления или после?

— До. При мне ловушки уже разрядились. Правда, и визитеров не было.

— А откуда тогда вы знаете, что разрядились? — подозрительно уточнила я.

— Потому что они магические, а магии там сейчас ноль. Пришли.

Он неожиданно взмахнул рукой, то ли указывая, то ли освещая скелет, валяющийся на полу. Если я и вздрогнула, то только от неожиданности.